облачении она и ведёт машину. Высокий разрез на платье оголил правое бедро дамы. Этот обнажённый загорелый участок ноги всю дорогу манил взор молодого человека, сидящего на пассажирском сидении.

— Постарайся снять всё, всё что сможешь, — даёт ему ненужные наказы Анна, пытаясь таким образом скрыть волнение. — Что бы там ни происходило, снимай всё. Мы должны запечатлеть как можно больше. Все детали, всех людей. Найди такое место, чтобы оттуда всё просматривалось. Ты отличный оператор, ты лучший мастер на моей памяти.

— А если меня поймают? — неудачно пошутил Сергей.

— Если тебя поймают с камерой, то просто отберут её и вышвырнут тебя за ворота, надавав тумаков. Но лучше не попадайся, — Анна говорит серьёзно.

Быстро темнеет — середина октября. Но погода остаётся не по сезону хороша. Последние тёплые и сухие денёчки осени. Дама плохо помнит дорогу, навигатор в помощь.

— Мы уже близко, — предупредила журналистка.

Они остановились перед поворотом на Залесную улицу. Сергей забрался в багажник, и Анна поехала дальше. Метров двести пути, или чуть более, и машина уткнулась в знакомые высокие ворота. На столбах скучают камеры наблюдения, а справа ютится одинокий домик охранника. Как только красная Тоёота подъехала к воротам, появился секьюрити и подошёл к машине. Анна приоткрыла окно:

— Анна Венгер, мне назначено.

Лысый верзила профессионально просканировал взглядом короткостриженую ухоженную блондинку. Бросил взгляд на список гостей в руке, вежливо наклонил голову.

— Добро пожаловать, госпожа Венгер.

— Спасибо, — Анна вежливо улыбнулась в ответ.

Охранник вернулся в домик и отворил ворота. Анна поехала дальше. Перед ней открылся высокий двухэтажный особняк в викторианском стиле. Машина медленно едет, шурша колёсами по гравию дорожки, мимо запущенных клумб старого английского парка, пока не оказалась на парковке рядом с особняком.

Площадка забита дорогущими, отполированными до блеска авто-шедеврами. Роллс-ройсы, бугатти, астон мартин, мазератти — среди этого богатства пара припаркованных мерседесов, кажутся бедными родственниками. А «серенькая» «тоёота» вообще выглядит белой вороной среди всех этих элитарных авто.

Анна вышла из машины и слегка приоткрыла багажник. Выбрала в телефоне номер Сергея (осталось только нажать кнопку вызова) и кинула мобильник в сумочку. Женщина миновала ряд автомобилей и поднялась по каменным ступеням, звонко цокая каблучками. Дама остановилась перед высокой двустворчатой дверью. Неожиданный порыв ветра закружил под ногами хоровод опавшей листвы. Стая ворон, тревожно каркая, сорвалась с насиженного платана. Странное волнение внезапно овладело Анной. Женщина медлит, словно незримая потусторонняя сила пытается предостеречь, удержать на пороге…

*****

Створка медленно отворилась. В дверях, запахнувшись длинной чёрной накидкой с капюшоном, приветливо улыбается Лидия.

— Добрый вечер, госпожа Венгер. Проходите, — официально приветствует подругу хозяйка дома.

Лидия взяла Анну за руку, нежно обхватив кисть. Дамы вошли в дом. Двери тяжело сомкнулись за спинами женщин, и они очутились в просторной передней. Белые мраморные полы, отполированные до блеска, слепят безупречной чистотой. Высоченные потолки украшают дубовые резные панели. На второй этаж уводит дугообразная деревянная лестница, потёртые ступени скрывает красная ковровая дорожка. Справа и слева от холла — залы, там прохаживаются гости.

— Нам на второй этаж, — приглашает хозяйка.

По пути к дамам присоединились ещё две женщины. Лидия представила их Анне:

— Это Мария и Жаклин.

— Приятно познакомиться, — кивнула на ходу Анна.

Мария — такая же брюнетка, как и хозяйка дома, лет сорока, с большим острым носом. Не красотка, но фигура стройная.

— Мария ранее была весьма успешной балериной, — пояснила Лидия. — А Жаклин для меня просто незаменимый помощник, мы с ней состоим в нашей… нашем обществе уже почти двадцать лет. Да, Жаклин?

— Больше, Лидия, больше! — засмеялась в ответ полноватая блондинка.

Женщины поднялись по лестнице на второй этаж. Там они миновали сумрачный коридор и вошли в просторную спальню. Анна в очередной раз поразилась роскошному интерьеру особняка. В будуаре находится большая кровать с резными колоннами и балдахином. Барóчный трельяж, роскошные кресла и мягкие пуфики. Огромное трёхстворчатое панорамное окно выходит на задний двор. Стемнело, и уже не видно как осенний лес, теряя жёлтые листья, тянется до самого горизонта. А справа за деревьями серебрится старый заброшенный пруд.

Лидия протягивает Анне фужер с шипучим напитком пурпурного цвета.

— Что это? — вскинула брови писательница.

— Это поможет тебе расслабиться, а то ты так напряжена и взволнована, как будто замуж выходишь, — пошутила Лидия. — Пей.

Отказать было бы невежливо, и Анна пригубила из бокала. Вкус кажется сладковатым, с лёгкой кислинкой, словно домашний лимонад. Однако во рту осталось приятное послевкусие, как после грейпфрута.

— Молодец, до дна, — подбадривает Лидия. — Посиди пару минут, пока Жаклин и Мария всё подготовят.

Анна утонула в глубоком кресле, сумочка покоится на коленях. Дама ощущает приятное тепло, разливающееся по телу. Напиток начинает своё волшебное воздействие. Эффект довольно странный: он успокаивает душу и обостряет чувства. Анне становится легко и спокойно. Лидия наблюдает и чему-то загадочно улыбается.

— Ну как?

— Чувствую себя лучше, — усмехнулась писательница. — Что это за штука?

— Особый отвар, старинный домашний рецепт, получше всех этих модных химических таблеток. Он не только расслабляет, но и усиливает тактильные ощущения.

Анна незаметно опустила руку в сумочку и нажала кнопку вызова мобильника. Подождала секунд десять, сбросила звонок. Этого должно хватить, чтобы сигнал поступил Сергею.

Жаклин и Мария возились в соседней комнате. Пока Анна ожидает приглашения, Лидия не упустила возможности расспросить подругу о будущем романе.

Из дверей ванной появляется полненькая Жаклин.

— Всё готово, — улыбнулась женщина.

— Идём, — Лидия поднялась с пуфика, протягивая руку Анне.

Они вошли в просторную ванную комнату, инкрустированную розовым мрамором. Одно это помещение своими размерами сопоставимо с половиной квартиры писательницы.

Дверь ванной затворилась, и Лидия доверительно попросила:

— Раздевайся, дорогая. Нужно снять платье и драгоценности.

Почему-то Анна ничуть не удивилась. Чувство самосохранения и критическое мышление незаметно притуплялись, в то время как от физических