История XX века. Тайны, загадки и мифы Гвидо Кнопп

Предисловие

Репортеры издания «История» — это детективы, расследующие историю. Разыскивают ли они пропавшие десятилетия назад секретные документы о происхождении Гитлера или берут на прицел «штази» как виновника экологической катастрофы на химическом предприятии фирмы «Сандоз» в 1986 г.; разоблачают ли тайны документов Гаммерштейна, в которых еще в феврале 1933 г. были зафиксированы военные амбиции Гитлера; отправляются ли по следам советских генералов, которые в 1990 г. планировали заговор против Горбачева, что, вероятно, стало бы помехой на пути объединения Германии. Всегда история начинается с кропотливых розысков — это не только каторжная работа в архивах, но и сложные, напряженные беседы с современниками и очевидцами.

Только так удается приподнять завесу над некоторыми мифами и легендами ушедшего XX века. История этого напряженного, бурного столетия действительно богата загадками. Это был век, открывший человечеству его самые дурные и самые прекрасные возможности. Век контрастов: Гитлер и мать Тереза; Сталин и «Битлз»; Освенцим и высадка на Луне. Он продемонстрировал, какой может быть эта прекрасная голубая планета, когда на ней правят храбрость и целесообразность, человечность и любовь, и на что способно человечество — а оно способно даже уничтожить себя.

Многие события, до сих пор неизвестные и покрытые тайной, этого захватывающего и ужасного века достойны внимания исследователей.

В подтверждение этого можно привести три примера, не случайно связанные с Советским Союзом. Исчезнувшая сверхдержава всегда была неиссякаемым источником тайн и мифов. Возьмем, к примеру, дело фирмы «Сандоз» — беспрецедентную экологическую катастрофу. В ночь на 1 ноября 1986 года на складе химического завода под Базелем произошел взрыв: 13 000 000 л воды для гашения извести, содержащей опасные химикаты, и 200 кг высокотоксичной канцерогенной чистой ртути попали в Рейн. Воспетая поэтами река окрасилась в кроваво-красный цвет и стала мертвой на многие годы вперед. Кто был виноват? Шесть лет власти Швейцарии расследовали причины катастрофы — безрезультатно. Четырнадцать лет спустя репортеры издания «История» заставили заговорить человека, знавшего правду: Винчент Каннистраро, бывший шеф отдела по борьбе с терроризмом американской секретной службы ЦРУ, рассказал, что после распада Советского Союза некий офицер КГБ поведал ему в Москве: авария на химическом заводе фирмы «Сандоз» была терактом, организованным советской секретной службой КГБ и осуществленным «шта-зи» — органами госбезопасности ГДР.

Каннистраро: «“Штази” действовала по указке КГБ. Так русские хотели отвлечь внимание от Чернобыльской катастрофы». Авария на советском атомном реакторе произошла в апреле того же года и стала поворотной точкой в мировой истории. Впрочем, несмотря на «гласность», Советский Союз охотно сохранил бы это в тайне.

Иначе обстояло дело с другой поворотной точкой в 1945 г. Ведь некоторые из них обязательно сопровождают определенные символы. Если действительность убога, профессионалы должны создать легенду, которую ждали все. Так случилось с фотографическим изображением победы во Второй мировой войне, возникшим 2 мая 1945 года. Берлин капитулировал, двумя днями ранее в своем бункере застрелился Гитлер. И теперь похвастаться было нечем — кроме тела мертвого тирана. Да и останков на этот момент еще не нашли, поэтому представить на обозрение было нечего. Фотограф Евгений Халдей был профессионалом, и он знал, что легенды требуют тщательной подготовки. Из Москвы он прихватил из столовой агентства ТАСС пару красных скатертей, а его дядя, портной Израиль Соломонович Кишицер, сшил их и украсил серпом и молотом. Утром 2 мая Халдей стоял на крыше рейхстага и нажимал на спуск фотоаппарата.

Но почему понадобился именно рейхстаг? После пожара 1933 года он превратился в руины — одно из первых свидетельств разрушительной политики Гитлера, так называемый оскверненный символ немецкой демократии. Но тогда это никому не мешало: нужен был яркий символ победы — и им стало не самое прекрасное здание в центре Берлина. Правда, то, что легендарное «красное знамя на рейхстаге», как мы теперь знаем, пошил портной-еврей (а о его попадании в мировую историю побеспокоился известный фотограф-еврей), относится к тем капризам фортуны, которые позволяют надеяться, что, в конечном счете, история справедлива.

Такой она и была в конце века — в легендарный год, когда пала Берлинская стена и объединилась Германия, когда мир, казалось, поверил, что вот сейчас этим немцам удастся буквально все — от чемпионата мира по футболу до воссоединения.

Воссоединение едва не сорвалось. Советские генералы, которых в ГДР поддерживала западная группа войск, летом 1990 г. совместно с офицерами Национальной народной армии ГДР решили предотвратить то, что еще можно было предотвратить. Обе группы имели причины для вхождения в «коалицию проигравших». Генералы ННА ГДР точно знали, что после объединения Германии их — в лучшем случае, — отправят в отставку, а войска без лишней шумихи распустят. Советские генералы боялись потерять свой военный трофей — ГДР, цену победы над гитлеровской Германией; боялись, что наступит конец их сытой жизни в ГДР, и последнее, но немаловажное — они опасались за прочность Советского Союза.

Главной целью было свержение Горбачева. План был таков: пригласить руководителя Кремля в ГДР, арестовать его и назначить преемником легендарного героя войны — маршала Ахромеева. Но тот колебался: да, нужно срочно спасать то, что можно спасти. Но не так. Нет, заявил он, я не путчист.

Путч так и не состоялся, Германия объединилась.

Путч произошел год спустя — с маршалом Ахромеевым. И провалился. Несчастный маршал повесился 23 августа 1991 года. Кто опоздал, того жизнь накажет.

1901 год Тайна королевы Викторин

Ее именем названа целая эпоха — «викторианский» означает «чопорный». Однако жизнь королевы Виктории не застыла в условностях. Ее супруг принц Альберт умер довольно рано, и она нашла утешение у своего шталмейстера. Интимная подробность из дневника лейб-медика королевы сэра Джеймса Рейда выдала тайну Виктории.

Королева Виктория вошла в историю как брюзгливого вида толстощекая матрона с острым носом, облаченная в длинное черное платье. Еще при жизни для многих она стала воплощением того «фанатично преданного принципам» типа