писал стихи, хотя поэтический талант его был невелик: стихотворения его, сохранившиеся в бумагах Кольцова, туманны и маловыразительны. Единственное произведение Сребрянского, получившее известность, — это песня «Быстры, как волны, дни нашей жизни...»

Первые стихотворения Кольцова увидели свет при весьма необычных обстоятельствах. В 1830 году в Воронеже проездом был таганрогский литератор Василий Сухачев. Кольцов передал ему несколько стихотворений, которые тот включил без ведома автора в свой сборник «Листки из записной книжки В. Сухачева». Таким образом, первые свои произведения Кольцов увидел в печати под чужой фамилией.

В. Сухачев принадлежал к тайному «Обществу независимых», близкому по своей идеологии к декабризму.^[5] С Сухачевым Кольцова познакомил Кашкин.

Есть основание предполагать, что отзвуки освободительных идей декабризма и помимо Кашкина доходили до ближайшего окружения Кольцова. Так, среди близких к Сребрянскому людей находился преподаватель философии П. И. Ставров, который был довольно тесно связан с Рылеевым в ту пору, когда тот в 1817—1818 годы служил неподалеку от Воронежа.^[6]

Преувеличивать значение этих фактов, однако, не следует. Сухачев встретился с Кольцовым в ту пору, когда уже не состоял в тайном обществе, а занимался хлопотами о поступлении на государственную службу. Нет оснований преувеличивать и роль Кашкина в жизни Кольцова.

Начало 30-х годов явилось переломным временем в жизни и деятельности Кольцова. В 1830 году он познакомился с Н. В. Станкевичем. а через него в 1831 году — с Белинским. Эти встречи во многом определили дальнейшую литературную судьбу поэта.

Знакомство со Станкевичем произошло в весьма примечательной, колоритной обстановке. Однажды, будучи у своего отца на винокуренном заводе, куда прасолы пригоняли скот для кормления бардой, Станкевич услыхал от камердинера, что недавно прибывший молодой прасол читал им такие песни, что они все заслушались. Эти песни камердинер тут же повторил Станкевичу. На Станкевича они произвели настолько сильное впечатление, что он пожелал повидать Кольцова и выяснить у него, кому принадлежит текст этих песен. Каково же было его удивление, когда он узнал, что автор этих стихов — сам Кольцов!

Знакомство со Станкевичем явилось значительным событием в жизни Кольцова. Благодаря Станкевичу поэт сблизился с Белинским и вошел в большую литературу.

В 1831 году в «Литературной газете» (№ 94) было напечатано стихотворение «Кольцо» со следующим письмом Станкевича, обращенным к редактору: «Вот стихотворение самородного поэта г. Кольцова. Он воронежский мещанин, и ему не более двадцати лет от роду; нигде не учился и, занятый торговыми делами по поручению отца, пишет часто дорогою, ночью, сидя верхом на лошади. .. Познакомьте читателей «Литературной газеты» с его талантом».

Конечно, стихи Кольцова обратили на себя внимание и благодаря необычности биографии поэта, но главным образом все-таки из-за тех черт, которые им были внутренне присущи.

Начиная с 1831 года завязалась сердечная дружба между Кольцовым и Белинским, которая не ослабевала вплоть до последних дней поэта. Сам Кольцов всячески подчеркивал, сколь многим обязан он великому критику. «И какой светлый ум у этого человека! — говорил Кольцов И. И. Панаеву. — Какое горячее, благородное сердце! Я обязан всем ему: он меня поставил на настоящую мою дорогу. ..»^[7] Со своей стороны Белинский подчеркивал свою симпатию к Кольцову. В письме к В. П. Боткину от 25 октября 1840 года он писал: «Кольцов живет у меня — мои отношения к нему легки, я ожил немножко от его присутствия» (XI, 365).

С 1831 года стихи Кольцова начали печататься в столичных журналах. В 1835 году, по инициативе Станкевича, вышел первый сборник стихотворений Кольцова, изданный на средства, собранные по подписке. Вошло в него восемнадцать стихотворений, отобранных Станкевичем. Сборник имел успех. Знаменательно, что он был сочувственно встречен Пушкиным. В «Письме к издателю», опровергая мнение, будто в последнее время замечено в публике «равнодушие к поэзии», Пушкин в ряду фактов, свидетельствующих, напротив, об интересе к стихам, указал и на то, что «Кольцов обратил на себя общее благосклонное внимание... Где же тут равнодушие публики к поэзии?»^[8] Кольцов начал приобретать широкую популярность. Приехав в Петербург в 1836 году, он познакомился с В. А. Жуковским, В. Ф. Одоевским, П. А. Вяземским, А. А. Краевским, И. И. Панаевым, П. А. Плетневым.

Неизгладимое впечатление произвела на Кольцова встреча с Пушкиным в 1836 году на квартире у поэта. Об этой встрече со слов Кольцова рассказал А. Юдин. «Едва Кольцов сказал ему свое имя, как Пушкин схватил его за руку и сказал: «Здравствуй, любезный друг! Я давно желал тебя видеть». Кольцов пробыл у него довольно долго и потом был у него еще несколько раз. Он никому не говорил, о чем он беседовал с Пушкиным, и когда рассказывал о своем свидании с ним, то погружался в какое-то размышление».^[9] Белинский и П. В. Анненков свидетельствуют, что Кольцов был растроган радушным и теплым приемом, который он встретил у поэта. Пушкин, отмечая недостаток образования у Кольцова, видел в нем, однако, человека с большим талантом и широким кругозором.

Столичные знакомые Кольцова, за редким исключением, отнеслись к нему доброжелательно. П. А. Вяземский писал 23 января 1836 года А. И. Тургеневу: «Вот настоящая поэзия: Кольцов — воронежский мещанин, торгующий скотом, до десяти лет учившийся грамоте в училище и с того времени пасущий и гоняющий стада свои в степях... Дитя природы, скромный, простосердечный! Прочти стихотворение «Великая тайна», переведи и передай его Ламартину в ожидании стихов Пушкина, да не забудь сказать, que c’est un bouvier (что это прасол. — Л. П.)... Подбей его перевести «Великую тайну» и посвятить свой перевод Жуковскому».^[10]

Жуковский, сопровождая своего воспитанника, цесаревича Александра, посетил в 1837 году Воронеж. Здесь вместе с Кольцовым он осматривал городские достопримечательности. Оказывая покровительство поэту-мещанину, Жуковский в гимназии обратился к учителям с речью, в которой просил «просвещенное общество» сблизиться с Кольцовым и помочь ему в самообразовании.

Жуковский и Вяземский помогали Кольцову в его торговых и тяжебных делах. Так. напримео, Жуковский 15 маота 1838 года писал тамбовскому губернатору Н. М. Гамалею: «Позвольте представить вашему превосходительству подателя письма сего, воронежского купца Кольцова, и просить вашего покровительства ему по делу его, о коем он будет иметь честь представить вам записку. Кольцов человек весьма замечательный; он торгует и пишет стихи весьма хорошие. Но стихи не мешают ему