отправлялись вдоль берега в поисках какой-нибудь затерявшейся — насколько это возможно — бухточки. Короче, с глаз долой. Время от времени Наташа корила себя за то, что выступает по отношению к сыну в роли узурпатора. Ясное дело, Теме больше хотелось повизжать со сверстниками, бухаясь в воду с этих отшлифованных многочисленными скользящими задницами верблюжьих горок, чем ташиться с ней на такси, скажем, на пляж Афродиты. Но ведь и он должен хоть капельку войти в ее положение. Она и так черт-те во что превратила служебную командировку, прихватив его с собой. Слава богу, что с начальством у нее отношения почти родственные и оно милостиво прикрыло на это глаза. Так может она уделить и себе капельку внимания, чуть-чуть расслабиться? В Москве это невозможно: ребенок, работа да еще Темин отец в покое никак не оставит…

Или это удел одиноких женщин — требовать даже с несовершеннолетних сыновей мужского понимания?

Хотя откуда ему взяться?! Благодаря ее непомерным запросам мальчик напрочь обделен мужским вниманием. Даже плавать его научить некому! Но пыжится, перебирает руками по дну и время от времени вопросительно поглядывает на нее: ты веришь, что я плыву?! И она оттопыривает палец на вытянутой руке. А самой плакать хочется. По-хорошему, надо бы пристроить его в бассейн. К инструктору. Сама-то она та еще пловчиха! Да только поблизости от их дома сплошные круглосуточные сауны, а возить куда-то — кто будет?

Как бы то ни было, а чехарде гостиничного конференц-зала она предпочитала пляж Афродиты, безбожно прогуливая семинары и доклады — ах, ах, ах! — первостепенной важности. Зато здесь, прикрыв глаза и бесстыдно подставляясь средиземноморскому солнцу, запросто можно было представить, как Великая богиня выходит на берег из пены морской…

К ее удивлению, пляж был сегодня, как никогда, безлюден. Только какой-то мужчина поодаль, у скалы, читал книгу.

Темка без спросу тут же сунулся в воду. Но она не стала семенить вдоль берега и докучать ему идиотскими наставлениями о правилах поведения на воде. Здесь мелко. Пусть барахтается себе у берега. Вот такая она продвинутая мамаша. И не собирается скрывать этого. Да и красный надувной круг сногсшибательных размеров, за который плачено, чтобы вы не сомневались, восемьдесят евро, наверное, не зря называется спасательным. За такие-то деньги можно матери, наконец, прикрыть глаза и к собственному удивлению обнаружить, что она эта самая Афродита и есть. Тот господин на булыжнике не даст соврать! Он не меньше ее удивлен! Пялится во все глаза! Или это ей пригрезилось?! Или ее просто-напросто разморило на солнце?!

Она вдруг резко приподнялась, глаза, даже через прикрытые веки, замутненные солнечным розовым цветом, не сразу сориентировались в береговой обстановке. Тема барахтался в воде, пытаясь удержать круг, который явно намеревался отправиться в одиночное плавание.

— У., у… Мама!

Не так уж и далеко он был от берега. И море не штормило. Так, легкая влекущая за собой волна. Но ему хватило, чтобы нагнать страху и на себя и на нее. А все из-за этой девчачьей внутренней неуверенности.

— Мама!

У страха глаза велики. Она видела, что сын пытается ухватиться за круг. Знать бы, какая там глубина?! Даже если метр с кепкой…

Наташа вскочила на ноги и метнулась к воде.

— Тема! Тема!

Как будто ее крик поможет ему удержаться на плаву. Или поможет? Незнакомец ее опередил. В три гребка он доплыл до мальчика и отбуксировал его вместе со злосчастным, упирающимся, рвущимся в дальние дали, пропади он пропадом, спасательным кругом, к берегу.

— This is your mommy, boy…

Наташа кинулась к сыну, прижала его, укоряя себя: дура! Ну что, расслабилась?!

И еще: какое тривиальное знакомство! Ребенок в опасности, но тут, откуда ни возьмись, он, герой-спаситель, который даже очень… Бр-р-р! Прям как в кино! Аж зубы заломило… Это все для наивных девочек или откровенных искательниц курортных приключений. А она, увы, далеко не девочка, и уж точно не флиртовать сюда приехала.

А сама между тем распекала сына, который ничего не говорил, а только обхватил ее и в буквальном смысле набрал в рот воды.

— Ну, я же тебе сто раз говорила! Стоит только отвернуться!

А что говорила-то? И не отвернулась, заснула, как кулема! Или это она слегка играет на публику, прежде чем высказать — а как же иначе? — свою сердечную благодарность этому загорелому подтянутому… Кто он? Англичанин? Американец? Она не настолько знает язык, чтобы разбираться в произношениях, а здесь все шпарят по-английски, как делать нечего. Черт, вспомнить хотя бы парочку подобающих случаю фраз. Сейчас. Впопыхах все слова вылетели из головы. Вот. Пусть и не слишком оригинально:

— Thank you very much…

— Not at all. Anyway I stretched my legs…

Наташа не совсем поняла, что он сказал, но судя по интонации, явно что-то галантное.

Потом мужчина обратился к Теме:

— By the way, my friend, you risk… here — sharks are frequent visitors here…

— He don t speaks English, — ответила за сына Наташа.

— German, French, Spanish… Russian?..

— Русский… Да, лучше русский. Слушайте, и вы тоже? — Наташа рассмеялась.

Надо же — единственный, кто кроме нее, забрел сегодня на пляж Афродиты, — тоже из России. Может, это знак, который посылает ей покровительница любви?

— Фил, — представился незнакомец.

— Наташа.

— Тема, — мальчишка смотрел на своего спасителя с нескрываемым восхищением. Тот улыбнулся.

А ты психолог, Фил, маскируясь под улыбкой, саркастически подумала Наташа и поинтересовалась:

— Фил… Филипп, а отчество?

Ни с того ни с сего в разговор старших влез Тема:

— Филипп Киркорович!

Наташа в знак солидарности улыбнулась, реагируя на неожиданный каламбур сына… Хотя этот певец ей никогда не нравился.

Тема совершенно расшалился и стал гримасничать, что это на него накатило?!

— Прекрати сейчас же, — строго сказала сыну Наташа. — Извините…

— Ничего страшного, — совершенно не обиделся Фил. — Приятно побеседовать с таким взрослым малышом.

А Теме перевел с английского произнесенную ранее фразу:

— На будущее, не заплывай далеко. Тут полно акул.

— Честно?! — глаза мальчика округлились больше от восторга, чем от страха. Он уже представлял, как будет заливать ребятам в во дворе, что еле отмахался от прожорливых акул, не рассчитав и заплыв на целую морскую милю в штормовой океан…

— Разве в Средиземном море акулы водятся? — спросила Наташа.

— Пятьдесят видов, — ответил он со знанием дела. — Даже одна из самых кровожадных — «белая».

— Вы что, океанолог?

— В некотором смысле. Плаваю, а иногда ложусь на грунт.

— Ух, ты! — раскручивал собственное воображение Тема.

А Наташа, вместо того