кивает.

— Я купила вчера экземпляр. Твое лицо украшало разворот журнала, словно ты какой-то революционер или что-то в этом роде.

Ее голос таит в себе нотки какого-то неведомого мне чувства, которое напоминает что-то сродни зависти. Я давал интервью журналистке журнала «HighLite» месяц назад.  Она сказала, что хочет напечатать статью о моей работе, но это не заставило меня затаить дыхание и как-то удивиться. По правде говоря, я совершенно забыл об этом до настоящего момента.

— Они написали что-то ужасное про меня?

Рей кивает.

— Столько злости. Я не представляю, что ты должен был сделать, чтобы заслужить настолько злой отзыв.

Вообще-то, она может прекрасно представить, что именно. Она  не раз была свидетелем того, как я мог разговаривать с некоторыми людьми.  Уголки губ Рей приподнимаются в озорной улыбке.

— Заголовок был таков: «Каллан Кросс — мудак».

— Мило. Я даже не подозревал, что в журналах позволено печать такие слова, как «мудак».

 Рей пожимает плечами.

— Их журнал относится к желтой прессе. Поэтому они могут позволить себе все, что угодно.

— А что было написано еще?

 Рей, откашливаясь, начинает говорить своим самым лучшим дикторским голосом, который звучит вполне убедительно.

— Он высокий, мрачный и  до ужаса привлекательный, а так же он самый саркастичный фотограф Америки. В свои двадцать девять Каллан Кросс уже покорил весь мир. А сейчас он старательно пытается уничтожить все, чего достиг, одним единственным ужасающим снимком.

— Мне нравится часть про «высокого, мрачного и до ужаса привлекательного».

— Ах, да, они еще говорят там про «заносчивого и совершенного ненормального».

— Кого *бет,  что они там думают о моих человеческих качествах? А что они написали о моей работе?

— «Спорная. Дикая. Взрывная. Необыкновенная». Они там употребили еще парочку прилагательных, но они уж слишком нереально звучат. Я прекратила читать спустя некоторое время. Просто смотрела на снимки под статьей.

— Они были хороши, да? — Я предоставил журналу свои фотопортреты, которые сделал год назад. Моя фигура была силуэтом, а под ним ветки деревьев и холодное зимнее небо, окрашенное фиолетово-голубоватыми оттенками, которые я поместил на фотографию. Журналистка задала мне вопрос, не создаю ли я свои портреты в  программе «Photoshop», и именно отсюда началось это враждебное отношение. Я дал ей понять, что нет, я не использую «Photoshop» в своих работах. Я мог использовать фотоувеличитель, чтобы накладывать одно изображение на другое, но все это было сделано без помощи техники, в ручную. Она посмотрела на меня без особого энтузиазма, как будто ей было до этого какое-то дело, и я сразу же понял, с кем именно имею дело: с еще одной выпендрежницей, у которой есть аккаунт в  Instagram,  глупышка, для которой искусство обозначает применить фильтр к своей фотографии.

Возмутительно.

— Они достаточно мрачные и необычные, — говорит Рей. — Обычно, когда фотографии выставляют в журнале, это способ показать себя, свое настоящее лицо, а не силуэт. К тому же, у тебя вполне привлекательное лицо.

— Спасибо тебе конечно. Но мне абсолютно наплевать на то, что люди хотели бы увидеть мое лицо. Я хочу быть безликим.

Рей хмурится. Она откидывает одеяло с кровати и забирается на нее, сбрасывая журналы на пол.

— Ты просто не дружишь с головой, — говорит он мне. — На данный момент, я буду спать.  Скоро утро, а у меня на утро запланированы важные дела. Мне кажется, что я увижу тебя тогда, когда ты вернешься со своей небольшой прогулки по югу.

— Обязательно. — Я не целую ее, чтобы пожелать ей доброй ночи. Мы не такие люди. Продолжаю искать свои туфли, переворачивая все вокруг в попытке найти их. Где бы они ни были, сейчас точно не в квартире. Это злит, когда вы не можете контролировать вещи. Когда это понимаю, беру свои ключи и просто выхожу. Рей быстро засыпает, она, скорее всего, будет спать, когда я вернусь, в этом нет сомнений, но я наоборот, не чувствую усталости. Я нервничаю. Я на пределе. Мне необходимо срочно знать, что написала про меня эта журналистка.

***

Я нахожу копию журнала «HighLite» в магазине, который расположен на пятой улице и расплачиваюсь смятой десяткой. И прохожу целый квартал, пока читаю его.

В журнале говорится о моей работе. Должен заметить, что говорят очень впечатляющие вещи, которые определенно мне нравятся. Они называют  меня самовлюбленным, что вполне устраивает меня. Этот образ является моей защитной маской, которую я не возражаю носить. Все по большому счету правда. И ближе к середине статьи она пишет о моем детстве. Начиная говорить о моей умершей матери. Я специально ничего не стал рассказывать ей о моей семье, даже не смотря на то, что она спрашивала. К концу статьи, она упоминает о первом фото, благодаря которому я приобрел свою известность в прошлом. Я захлебываюсь гневом, когда переворачиваю страницу и вижу, что сраный журнал напечатал это фото без моего чертового согласия. Я провел десять гребанных лет, чтобы забыть это фото, выкорчевать его из памяти, а теперь оно вновь занимает пол страницы в одном из самых огромных модных журналов этого города. Каждый раз, когда вижу это фото, чувствую, будто глотаю острые бритвы и медленно истекаю кровью.

Передо мной фото девочки. Ее правый глаз опухший и ушибленный, ее губа рассечена. На подбородке виднеется засохшая кровь, она плачет. В тот момент, когда я делал этот злосчастный снимок, девочка смотрела прямо на меня. Она была обнажена, ей было нестерпимо больно, и ее кровь и слезы… они были настоящими. Мне не следовало делиться этим снимком. Я не имел гребанного права поступать так. Он очень личный. Наполненный подлинными страданиями и болью. Это был молчаливый диалог, который имел место между двумя подростками, которые цеплялись друг за друга, чтобы спастись.

У меня не было никакого права делиться фотографией с целым миром, но я сделал это. И с того момента сожалею о своем поступке каждый долбанный день. Я ощущаю себя настоящим мудаком.

Глава 2 Дерись или беги.

Корали

Настоящее

Моя мать назвала меня в честь океана. Она любила природную вычурность кораллов. Это было мечтой всей ее жизни: собраться в путешествие по Австралии и поплавать у Большого Барьерного Рифа, чтобы полюбоваться на скопление мадрепоровых, кустообразных, похожих на деревья, кораллов, которые росли в одном месте, простираясь под ней на морском дне, когда она бы плыла над ними. Мама постоянно показывала мне все эти бесчисленные выцветшие картинки из видавшей виды энциклопедии «Британника», которую держала под своей