- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (73) »
фотографии, создается довольно необычный красивый рассеянный свет и легкое искажение. Это походит на призраков и размытые тени, которые словно нависают за портретами и городскими пейзажами, которые я снимаю.
***
Рей переворачивается и ложится на спину, ее грудь полностью обнажена и представлена моему взору, как и ее киска, когда она делает еще одну долгую затяжку. Ее рыжие волосы рассыпаются по матрасу, словно огромное кровавое озеро. — Ты привезешь мне какой-нибудь сувенир? — спрашивает она. — Что-нибудь безвкусное и банальное. Что-то, что я смогла бы прицепить на цепочку от ключей. Внезапно ее выражение лица скрывает поволока дыма. — Как мне кажется, Порт-Ройал не то место, откуда привозят памятные сувениры. И, кроме того, я обязательно забуду это сделать. — Достаточно честно. Это и есть динамичная составляющая наших отношений: Рей что-то спрашивает — я достаточно честно отвечаю ей, и она не бесится от этого. Идеально. Это работает в двух направлениях. Она тоже не лжет мне, не пытается играть со мной в какие-то странные игры разума. Мы говорим друг другу, что думаем, по большей части, и большее количество времени это помогает делать вещи между нами более простыми. Никаких задетых чувств, никаких невыполненных ожиданий. — Ты собираешься перепихнуться по старой памяти со своей школьной любовью, когда ты будешь в городе? Ведь это именно то, что происходит, когда люди приезжают на похороны, не так ли? — спрашивает Рей. Она слегка надувает губы, но не злится на меня. Она, несомненно, расстроена тем, что не может присоединиться ко мне. Ей невдомек, что ее слова разозлили меня. Я поворачиваюсь к ней спиной, поднимаю свою футболку с пола и быстро натягиваю ее, хватаю чистые боксеры и надеваю их. Меня не покидает ощущение, что моя кожа будто источает жар и покалывает одновременно. — Нет. У меня не будет никакого секса со школьной возлюбленной. — Она что переехала? Или вы расстались ни на хорошей ноте? Как было ее имя? — У меня не было никакой школьной возлюбленной. Я был девственником, пока мне не исполнилось восемнадцать лет. Я выплевываю слова, надеясь на то, что Рей услышит, насколько резко и гневно они раздаются, что больше не станет доставать меня своими расспросами, но временами она бывает слегка рассеянной. Несмотря на то, что прекрасно слышит, что я и мои слова звучат раздраженно, это только забавляет ее и разжигает интерес. — Но ведь ты кого-то любил в старших классах школы, так? Должен был. Все были влюблены в кого-то старших классах школы. — Нет. Не я. — Лгун. Она поднимается обнаженная с кровати и направляется на балкон. Рей выкидывает за балкон окурок косяка с марихуаной и прислоняется к стене, смотря на меня. Скрещивает руки под грудью, на которую я кончил двадцать минут назад, и приподнимает бровь, смотря на меня. — Я трахала учителя физкультуры, когда мне было шестнадцать. Он был моей школьной любовью. — Почему-то меня эта информация совершенно не удивляет, Рей. — Он был женат. Также у него было трое детей. Я была очарована тем фактом, что вся его спина была покрыта волосами. Все маленькие вонючие панки в то время еще пытались отрастить волосы на своих яйцах, а Майк был просто покрыт волосами с ног до головы. — Это не очень приятные детали. — То, что мне нравились волосатые парни? Я бросаю стопку журналов на кровать, собираясь читать их в самолете, и затем наклоняюсь, чтобы заглянуть под кровать. Мои туфли должны быть где-то там, я знаю это. — Нет, что ты трахала женатого мужчину с тремя детьми, и что ты, похоже, даже не паришься на этот счет. Это немного раздражает. Черт. Там нет проклятых туфлей. Бл*дь. — Он был тем, кто обманывал, Калллан. Он врал своей жене и детям, выбирался из дома по ночам. Говорил, что идет играть с друзьями в боулинг после работы, когда на самом деле встречал меня в мотеле, чтобы трахать мою шестнадцатилетнюю киску. — И ко всему прочему он был лгуном и педофилом. Просто замечательно. Не видела, тут стояла пара кожаных туфель? — Он не был педофилом. В штате Мерилэнд совершеннолетие наступает в шестнадцать. Я была совершеннолетней. Я выпрямляюсь и смотрю на нее. — Ну, тогда это нормально — Почему ты такой злой, малыш? — Рей отталкивается от балконной стены и проходит вовнутрь. Она кладет ладони на мою грудь и издает легкий мурлыкающий звук, как когда я вхожу в нее. — Ты что так разозлился? Потому что я трахала взрослого мужчину, когда училась в школе, а ты не трахал никого? — Сколько ему было? — спрашиваю я. — Тридцать восемь, — говорит Рей гордо, встряхивая волосами. Она смотрит на меня, вызов блестит в ее ярко-голубых глазах. — Это даже забавно, — говорит она. — Я только поняла. Это означает, что даже тогда он был на девять лет старше тебя сейчас. — Ага. Прям не могу, как это забавно. — Но я не смеюсь. Беру ее руки и убираю прочь со своей груди. Я не чувствую особого желание предаваться воспоминаниям о том, как она трахала грязного старого извращенца, который пользовался ей. Это немного странно, что она этим еще и гордится. — Да ты ревнуешь, — шепчет она очарованно, держа руки у своего лица так, что может по-детски прикусывать свои ногти. — Каллан, ты сейчас жутко ревнуешь. Это просто фантастически. Я склоняюсь к ее лицу, так чтобы мы могли смотреть друг другу в глаза. — Нет, не ревную. Я просто устал. И мне кажется, твои моральные принципы искажены. Все дело именно в этом. Вот и все. Она ухмыляется мне порочной улыбкой. На ее пухлых губах все еще виднеется ярко-красная помада, которые сейчас смотрятся немного распухшими от того, что я трахал ее рот не так давно. И они мне напоминают мне о ком-то другом, о ком-то, кого я люблю всем сердцем, хотя прошло уже много времени. — Твои моральные принципы искажены тоже, придурок, — отвечает она мне моими же словами. — Ты знаешь это лучше меня. — Видишь, вот где именно ты не права. Мои моральные принципы функционируют на должном уровне. Просто я принимаю решение не обращать на это внимания. Это просто нечто иное. Рей выглядит так, словно собирается поразмыслить над этим. — Так, и кто тут у нас первоклассный засранец: я, девушка которая не знает ничего, кроме того, как жить во грехе, или же ты, который грешит, с полным осознанием того, что его действия далеки от правильных? Я улыбаюсь в ответ Рей злорадной улыбкой, ощущая, как внутри меня становится все только мрачнее. — Я. Я — больший ублюдок. Тебе прекрасно известно это. Она кивает, потому что согласна. — Да, кстати, так даже написали в журнале «HighLite». — В «HighLite»? Рей- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (73) »