живота, когда он представил себе, как Мелькор к нему пристает. — Что мне, как войду в номер, кидаться в спальню и запираться там?»

В отчаянии Манвэ вылил в рот еще один стакан джина и решил, что все устроится само собой. Может быть, в спальне и вовсе нет задвижки…

Мелькор делал вид, что его внимание полностью поглощают полуобнаженные девицы на сцене, и краем глаза следил за своим адвокатом.

«Все, готов, — подумал он. — Еще стакан, и он будет ползать у меня в ногах, умоляя трахнуть его прямо здесь».

Он решительно поднялся и сказал:

— Поднимемся в номер.

И добавил негромко, с вполне деловым выражением лица, которое любил придать себе в критические моменты жизни вроде этого:

— Я должен сказать вам одну вещь, о которой забыл предупредить.

«Слава Богу, — облегченно подумал уже порядком захмелевший Манвэ. — Может, я просто совсем спятил на почве секса? Он, похоже, вовсе не собирается ничего предпринимать. Ну, а двухместный номер… Мало ли, может ему нравятся двухместные номера… — размышлял он, плетясь за решительно шагающим по коридору Мелькором, — любит он их. Любит, чтобы кто-нибудь спал в соседней спальне. Или боится. Нечистая совесть. Кошмары…» — Он зашел за Мелькором в номер и упал в кресло. Честно говоря, он сильно сомневался, что сможет отказать этому типу. Но он намеревался бороться до конца. Каким бы он ни был.

Мелькор закрыл дверь и вернулся в гостиную. Пружинистой походкой матадора подошел к креслу Манвэ, уперся руками в подлокотники и склонился к адвокату.

— Ну, я полагаю, предлагать вам сейчас напитки было бы лишним. Может быть, прикажете развлечь вас каким-нибудь иным способом?

Манвэ, широко раскрыв глаза, смотрел в лицо Мелькора. Язык не слушался его. Мелькор властно положил ладони ему на плечи и принялся целовать оцепеневшего Манвэ. Но в середине страстного поцелуя к адвокату вдруг вернулась способность двигаться. Он вырвался из рук гангстера, вскочил и, встрепанный, с горящим лицом, отбежал на середину комнаты. Мелькор остался стоять на месте.

— Нет, — выдохнул Манвэ, — нет. Вы слышите?

Гангстер преспокойно уселся в кресло, которое еще хранило форму тела его несостоявшегося любовника, и закурил:

— Вот как? Что ж, я тебя не держу. Не думаешь же ты, что я стану силой заставлять тебя что-то делать? Я просто подумал, что тебе самому этого хочется…

У Манвэ задрожали губы. Он неловкими движениями ладоней отер лицо, словно на нем еще оставались следы поцелуев, и сделал движение, словно хотел уйти. Слишком робкое движение.

— Ну что ты трусишь? — продолжал гангстер насмешливо. — Жены боишься? Или мечтаешь стать президентом? Не бойся — на камеру я тебя не снимаю, я этого не люблю. Честное слово, просто смешно на тебя смотреть. Ты же стопроцентный гей. Ты думаешь, я тупой? Нет. Я прекрасно вижу, как ты на меня смотришь. Ты же умираешь от желания узнать, как я выгляжу без этого барахла, — он одернул пиджак. — Ну, кончай ломаться.

— Как вы смеете так со мной разговаривать? — дрожащим голосом спросил Манвэ.

Мелькор удивился.

— А как я должен с тобой говорить? Господин адвокат, не соблаговолите ли вы со мной переспать? Что ты трясешься? Когда у тебя последний раз был мужчина? Год назад? Три? Пять?

— Семь, — помимо своей воли ответил Манвэ.

— Тем более. Тебе, наверное, очень тяжело без этого.

«Ты даже представить не можешь, как», — чуть было не сказал Манвэ, но прикусил язык. Мелькор поднялся и медленно подошел к нему. Ловко развязал галстук и снял с замершего адвоката пиджак. Тот смотрел на него, как загипнотизированный кролик.

Он позволил увести себя в спальню, где была уже расстелена огромная кровать. Мелькор одной рукой (другой рукой гангстер удерживал Манвэ за плечи) погасил свет.

— Для начала мы будем заниматься этим в темноте, — услышал адвокат шепот у самого уха. — Ты все вспомнишь. Вспомнишь, как это сладко.

Шепча нежные слова, Мелькор раздел своего партнера и подтолкнул его к кровати.

— Ляг и укройся, ты весь дрожишь.

Манвэ повиновался. Его и в самом деле била дрожь, и желудок сжался в отвратительный липкий комок. Адвокат очень боялся, что его сейчас вырвет, но тут возле него очутилось горячее тело Мелькора, и все страхи покинули его.

— Ты женат? — спросил Мелькор, обнимая Манвэ и осторожно лаская ладонями его сведенное тело.

— Да.

— Ну и дура же твоя жена, — убежденно сказал гангстер. — Я тебе это докажу в два счета. Ну, давай, поцелуй меня. Не могу же я один стараться за двоих.

На губах Манвэ почувствовал его горячее дыхание, пахнущее дымом дорогих сигар, и со страстью, удивившей его самого, впился в губы любовника. Через несколько минут он уже жадно ласкал языком грудь Мелькора, а тот, постанывая от удовольствия, запустил пальцы в его короткие волосы.

— Молодец, — шептал гангстер, — вот видишь, как все хорошо, а ты упрямился. Давай, мальчик, не надо себя сдерживать.

Манвэ и не сдерживался. Он просто покорился собственному желанию, млея от давно забытых ощущений, от мужского тела под своими руками, от запаха табака и одеколона, от горячих сильных неженских рук.

«Как хорошо, — думал он. — Господи, как я мог жить без этого столько лет».

— Ну-ка, — Мелькор приподнял его голову, сжав лицо в ладонях. — Давай, сделай то, что тебе хочется. Доставь мне удовольствие. Возьми в рот. А потом я посмотрю, что с тобой делать.

От этого грубого приказа Манвэ почувствовал такое бешеное возбуждение, что несколько секунд не мог вздохнуть. Потом послушно прижался лицом к животу Мелькора, несколько секунд собирался с духом, а потом, как в омут головой, ринулся вниз. От не слишком осторожного прикосновения губ любовника, отвыкшего от таких удовольствий, Мелькор вскрикнул и схватил Манвэ за волосы.

— Не так резко, — прошипел гангстер. — Давай мягче. Вот так. Ты хороший мальчик.

Но через минуту он уже забыл все слова, кроме имени своего любовника. Он катался по постели, заставляя Манвэ принимать самые немыслимые позы, чтоб удержать голову между бедер Мелькора. Манвэ уже забыл, какое блаженство может доставить подобный процесс. Но зато его тело хорошо помнило, что надо делать, чтобы удовольствие получил партнер. То дразнящие, то нежные, то сильные прикосновения его губ и языка доводили Мелькора до экстаза. Он ощущал, что Манвэ завладел им полностью и ему оставалось только подчиниться и ждать, когда тот позволит своему возлюбленному кончить. Ему казалось, что еще секунда, и он не выдержит, но Манвэ искусно удерживал его на грани, и это все длилось и длилось, гангстер чувствовал, что кости плавятся в теле, а сердце сейчас выскочит из горла. Наконец, когда