уместно ли ставить эти ценности выше более поверхностных склонностей Уолл-стрит: например, поскольку дух ценился выше образования, Lehman стала “необычным местом работы”. Компания была немногочисленной, но сотрудники отличались сплочённостью. Они с гордостью снова и снова заявляли: “единая компания”. Мантра Lehman гласила: “Поступай правильно”. Они называли себя хорошими парнями с Уолл-стрит.

Но насколько это было правомерно?

Есть причина, по которой “Современная история” так и не была закончена; отдельные материалы, подобные записям в дневнике, проясняют, что произошло с проектом. И бывший финансовый директор Джон Сесил подтвердил мои подозрения.

Просматривая “дневники” Джо Грегори, он понял, что существуют две основные проблемы. Одна из них заключалась в том, что портрет Дика Фулда, руководителя компании, был негативным — он был не таким великим генералом, каким хотел его видеть Грегори. Скорее он либо находился в тени, либо остро нуждался в том, чтобы какой-нибудь более сильный подчинённый указывал ему, что делать. Во-вторых, эти отчёты настолько отличались друг от друга, что вряд ли можно было сказать, что они представляют сплочённый фронт, дух “единой компании”.

Так что проект был заброшен в ожидании, пока кто-нибудь не захочет написать историю того, как на самом деле обстояли дела в Lehman, не заботясь ни о самолюбии, ни о повестках.

Ирония заключалась в том, что если бы Грегори действительно задумался о том, почему его проект потерпел неудачу, он, возможно, понял бы присущие фирме проблемы и осознал, что какофонию мнений на самом верху нельзя игнорировать, а нужно принять. Если бы он интерпретировал материал по-другому, Lehman, возможно, по-прежнему была бы жива.

* * *

Несмотря на внешность и бесконечно увековечиваемый миф о том, что он могучая горилла, Дик Фулд никогда по-настоящему не был синонимом Lehman (не говоря уже о том, что это была биржевая компания, которая принадлежала акционерам, а не ему лично).

Нет, надежды, а также сердце и дух современной Lehman жили и умерли с двумя влиятельными сотрудниками, оба из которых были вторыми при Дике Фулде, его доверенными лицами, его президентами, его жертвами.

Благодаря этим двум сотрудникам Lehman стала великой и дважды чуть не обанкротилась за последние 30 лет. Дик Фулд был в значительной степени подчинённым каждого из них, вот почему в некотором смысле вторая половина этой книги читается как эхо первой. Некоторые люди отказываются извлекать уроки из прошлого.

Первый президент Lehman похоронен в Фармингдейле, Лонг-Айленд. Ему был 51 год, когда он погиб в 1997 году. Т. Кристофер “Крис” Петтит был ростом под 190 см, с тёмными волосами и пронзительными карими глазами; когда он говорил, сердца мужчин и женщин таяли. До прихода в Lehman он окончил Вест-Пойнт и был военным разведчиком во Вьетнаме.

По совету друга в 1977 году Петтит подал заявление и получил работу в Lehman Commercial Paper Inc. (LCPI), подразделении по торговле коммерческими бумагами инвестиционного дома Lehman Brothers. Обладая выдающимися лидерскими качествами, Петтит с почти беспрецедентной скоростью продвинулся до должности руководителя отдела продаж, фактически став № 2Фулда в LCPI.

LCPI в то время возглавлял Льюис “Лью” Глюксман, тучный гигант торговли облигациями, который руководил подразделением Lehman по рынкам капитала; Глюксман сместил Питера Г. Питерсона, вежливого бывшего министра торговли, с поста председателя Lehman Brothers в 1983 году. Глюксман утверждал, что, поскольку он зарабатывает больше всех, он должен управлять бизнесом. Он выиграл в этой борьбе.

Фулд был одним из протеже Глюксмана. Его манера работы была такая же, как и у Глюксмана: тираническая. Они были похожи, хотя отличались внешне. Фулд, ростом 180 и с тёмными глазами, был подтянутым игроком в сквош, в отличие от своего неряшливого наставника. Оба были малоразговорчивы в офисе, но были печально известны тем, что могли оскорбить любого и широко пользовались ненормативной лексикой.

В 1984 году, когда Shearson American Express приобрела Lehman и Глюксману пришлось уйти из бизнеса, Фулд поднялся, чтобы возглавить подразделение Lehman по работе с облигациями. Петтит был его №2. Петтит был человеком "с земли", из окопов со своими солдатами. Он мог быть жёстким, но его уважали. Петтит был тем, на которого работали трейдеры, лидером, которого они почитали. Петтит ходил на вечеринки Lehman и произносил речи, после которых все были готовы забыть о своих коктейлях и отправиться прямиком в офис.

Примерно 10 лет, пока Lehman была объединена с Shearson и American Express, Фулд руководил практически незаметно. Он не был “ни лидером, ни ослепительным интеллектом”, — говорит один бывший трейдер.

После того, как Lehman выделилась из American Express и стала публичной компанией в 1994 году, единственным человеком, кто мог угрожать Фулда на посту главы нового инвестиционного банка Lehman Brothers, был Петтит. И пока Петтит пользовался лояльностью солдат, Фулд ничего не мог поделать со своим соперником.

То есть до тех пор, пока соперник впервые в жизни не стал уязвимым. В то время Петтит изо всех сил пытался наладить личную жизнь; у него умирали брат и брак. У него также был роман на стороне. Ничто из этого не должно было иметь значения на рабочем месте, но трое его лучших друзей позаботились о том, чтобы имело. Их звали Джозеф “Джо” Грегори, Стивен “Стив” Лессинг и Томас “Том” Такер. Все работали на Lehman. Фактически, вместе они управляли Lehman, по крайней мере подразделением облигаций, которое по сути было новым независимым Lehman. Все они вместе работали с 1970-х годов в Хантингтоне, Лонг-Айленд, пока не поругались из-за размеров вознаграждений.

Джо Грегори убедил Такера и Лессинга пойти к Фулду и, по сути, попросить уволить Петтита в марте 1996 года. Фулд знал, что с Такером, Лессингом и Грегори за спиной он, наконец, получил контроль над компанией; он понизил Петтита до главы отдела по работе с клиентами. Топ-менеджеры Lehman до сих пор называют этот эпизод "мартовскими идами", потому что понижение в должности произошло 15 марта — в день, когда Юлия Цезаря убили его бывшие друзья в 44 году до н.э.

Шесть месяцев спустя Петтит подал в отставку. Через 3 месяца после этого он погиб.

С уходом Петтита Фулд смог усилить контроль над компанией. Он брал уроки ораторского искусства и превратился в лидера, которым никогда раньше не был. Акции Lehman стремительно росли в течение следующих 10 лет по мере того, как он превращался в инвестиционный банк. Цена акций выросла до 86 долларов^[1], а Фулд стал самым крутым генеральным директором в городе, о нём в 2006 году в номере журнала "Fortune" говорилось как о человеке, который превратил