Питера, куда я вновь летела по делам.

Я летела и злилась на себя. Глупость какая, зачем нужно встречаться с человеком, который не нравится, непонятно. Сейчас ехать с ним целый час на его ржавом «фольксвагене», или какая там у него еще железная лошадь, я не знаю. Притворяться хорошей, вежливой и заинтересованной, а потом еще плести бред про неосуществимость встречи в связи с тотальной занятостью и необходимостью круглосуточного вечного присутствия на боевом, то есть рабочем посту.

Времени у меня много, и в процессе полета и сопутствующих ему размышлений я медленно и плавно погружаюсь в чувство вины.

А может, не врать, а вежливо объяснить что к чему? Подружиться даже можно, если не дурак окажется. Блин, как неудобно-то, старался человек, в аэропорт за мной приехал. Ладно, решено, корректно объясню, что душевной потребности в нем не испытываю.

Через час, когда он меня высаживал в нашем питерском офисе, я была уже влюблена по уши.

Бог его знает, чем он меня очаровал. Может, отсутствием белых штанов?

С момента встречи практически слова не дал сказать. Из отведенных на дорогу шестидесяти минут, сорок пять разговаривал по телефону. В глаза не заглядывал. Вел автомобиль, отвечал на звонки, звонил сам, устраивал телефонные конференции. И все это время он умудрялся держать меня за руку, которую иногда встряхивал и говорил с улыбкой:

— Натик, прости меня, мне надо поработать.

Многорукий Шива и Александр Македонский в одном лице.

К счастью, впрямую ему явно некогда было меня очаровывать. Пришлось очароваться самостоятельно.

Я с неожиданным интересом слушала его телефонные разговоры. Саша вдруг ни с того ни с сего оказался умен, уверен в себе, смел и обаятелен, и вечером я заметила, что с нетерпением жду встречи.

На мою голову свалилось счастье. В виде внимания, заботы, нежности, красивых обещаний и всяких других жизненно необходимых женщине штучек.

Счастье было трехдневным, т. к. парень оказался спортсменом. Спорт заключается в том, чтобы тр-р-рахнуть как можно большее количество девушек, предварительно заморочив им головы. После чего в большинстве случаев телефон из книги удаляется. Черт, ну как красиво он это делает!

Шустрый мой Аполлон развел меня стремительно, я даже глазом моргнуть не успела, как переспала с ним. Уже на второй день нашего стремительного романа. Прямо в его сумасшедшем автомобиле, нашпигованном телевизорами. В центре города-героя Санкт-Петербурга. Вроде я считаюсь девушкой порядочной. Считалась.

Впрочем, он страшно умен, а я была невменяема. У нас разные подходы к вопросу. Любовь для него — шахматы, а для меня — болезнь, сопровождающаяся острой и стремительно развивающейся энцефалопатией. Для тех, кто не понял спецтерминологии, объясняю — я превращаюсь в полную дуру. Кроме того, начинаю верить всему, что мне говорят. Причем оборот «кроме того» не подходит, так как это явления одного порядка. Фу, запуталась. Неважно.

Главное, что эту партию я слила со скоростью света. Даже парочкой пешек не успела сходить, как получила шах и мат в одном лице.

Безумно красиво, надо признать, у нас все получилось. Я имею в виду в автомобиле. С видом на разведенный мост. Именно тогда я впервые и увидела это чудо. Сначала я была равнодушна. Думала, что это многоэтажный дом вдали светится. Так бывает, когда перспектива обманывает, и вы вместо плавающей под носом пылинки видите летящее вдали бревно. А потом мы подъехали поближе, и Саша сказал:

— Вот мост.

— Где?

— Да вот же.

И тут мой взор наконец пришел в себя и позволил мне увидеть.

Следующие минут пять я сидела с открытым ртом, не в силах членораздельно вымолвить ни одного слова. Потрясение было такое, словно я в курятнике увидела живого птеродактиля.

Впечатляет. Жаль только, что сравнение про курятник придумала не я, а господа Ильф и Петров. Лет с двенадцати об этом жалею и страшно им завидую, но поделать ничего не могу.

В общем, всем рекомендую от души. Я про секс и про мост.

— Я, — говорю, — тебе чуть телевизор не отломила.

— Фигня, новый вырастет, — отвечает Сашуля. Главное, что ты у меня есть, котенок. Ты просто нереальная, я всю жизнь мечтал такую встретить, девочка моя любимая, нежная и красивая.

Ну как я могла не поверить? Тем более что это чистая правда.

На третий день наших красивых отношений он благородно проводил меня в аэропорт, сказал массу нежных и трогательных слов на прощание, пообещал звонить сто восемьдесят пять раз в сутки, посадил на самолет и забыл о моем существовании. Наивный парень, думал, наверное, что мы навсегда расстались.

Я улетела, счастливая без меры, и стала ждать звонка. И, как вы уже поняли, не дождалась. Честно продержалась неделю, как положено благовоспитанной девушке, не звонила.

Потом благовоспитанной быть надоело, звоню, страшно волнуясь и заранее приготовившись сделать вид, что мне все равно. Так, типа от нечего делать решила позвонить.

— Саш, — говорю, — привет, это Наташа. Из Москвы, — уточняю на всякий случай, т. к. приучена с детства представляться подробно и понятно.

— Натик, привет, мое солнышко, как я соскучился, почему ты так долго не звонила?

— !!!!!!! Не поняла вопроса.

— Слушай, я забегался, у меня столько работы было, кошмар! Ты когда в Питер приедешь? Ко мне?

— В воскресенье вечером. По работе.

— Слушай, прилетай пораньше, выходные вместе проведем!

— А может, ты ко мне на выходные прилетишь? — начинаю оттаивать я. Вдруг у человека и правда проблемы по работе.

— Слушай, отличная мысль, ты умница! Сейчас подумаю.

Перезванивает через полчаса, говорит, что еще не определился с поездкой. Разговариваем долго и с удовольствием, я успеваю проехать всю Москву, с крайнего севера на крайний юг.

— Ну хорошо, — говорит мой мальчик, — я решу сегодня. Позвоню вечером или завтра утром обязательно. Целую тебя, котенок.

Сердечко мое бьется, нежность переполняет душу, я иду по улице, и люди оглядываются на меня с улыбкой, честное слово. Сотрудники лезут ко мне обниматься. Наверное, от меня летят брызги счастья.

Блестящие такие, золотистого цвета. Мне даже хочется встряхнуться, как это делают собаки, после купания, от носа и до кончика хвоста, чтобы брызг стало больше.

Засыпаю поздно ночью, с дурацкой улыбкой на лице и шальными, пляшущими, как зайцы, мыслями.

Первая мысль, которая посетила меня после пробуждения: интересно, утро во сколько заканчивается? Минут пятнадцать об этом думаю. В Интернете, что ли, поискать? Выбираю другой вариант — звоню подруге. Она тоже не знает.

— Может, в двенадцать, — предлагает она свой вариант. А вообще, ты