позволить себе сделать незаметно. Нельзя рисковать, затевая потасовку. Иначе они приведут больше людей и уже ни за что не оставят в покое городок.

Я упала на холодный металлический пол. Двери за мной захлопнулись.

========== I said, “Cover me, if there is a fire ==========

В долгой поездке времени поразмыслить у меня было более чем достаточно.

Прошло много лет с момента последнего налета — и то со стороны правительственных сил, а не секты дикарей Кайло Рена. Тогда еще были живы мои родители, и я не узнала о нападении, пока не вернулась домой — мы с Финном играли в лесу. Тогда я не представляла собой никакой угрозы.

Зловещая черная полоса неудач началась в первый день моей первой течки. Это случилось, когда мне было четырнадцать, и с тех пор я мучилась каждый месяц в течение последних трех лет, и не было лекарств, способных помочь мне. Я отсиживалась у себя в комнате, целую неделю истошно завывая, не хуже кошки, а бедному Финну приходилось слушать закатываемый мною концерт.

Но все альфа-самцы стекались к Кайло Рену, поэтому я не могла найти облегчения, да и к черту — все они просто дикие звери!

Я забилась в металлической клетке, вопя что есть мочи, пиная стены — пока не разбила в кровь ноги. Впрочем, и грузовик тоже неплохо меня помял. Мы ехали по кочкам, какими-то траншеями пробираясь через опасные земли к адским укреплениям, где засел Рен.

Эмилин рассказывала, что он был абсолютно безжалостным генералом во время Войны — таким же жестоким, как сейчас — и это стало одной из причин, по которой она отказалась примкнуть к нему после Войны.

Грузовик остановился. Двери начали открываться — я нервно сглотнула и зажмурилась. Там был альфа-самец. Я знала, чего он хочет.

Хакс стоял у дверей и наблюдал, как двое громил грубо вытащили меня и швырнули на холодную землю. Я огрызалась, пока внезапно не почувствовала укол в предплечье, и под кожу потекла холодная струйка непонятной жидкости. Я взвыла, корчась в грязи — и порезы на животе тут же оказались облеплены грязью. Мир вокруг завертелся, превращаясь в смутную дымку из зеленых деревьев и угрожающих мужских фигур.

— Неумехи… — Хакс рывком поднял меня на ноги, и я со стоном привалилась к его груди. — Не можете справиться с тощей девчонкой?! Чертовы никчемные идиоты! — Он вытер рукой мою щеку и стряхнул грязь с пальцев на землю. — Посмотрим, что сделает с вами Рен, когда вы доставите ее к нему в таком виде!

— Она сильная, — надулся один из громил.

— Так мы можем сперва ее помыть, — предложил другой и окинул меня явно голодным взглядом. — Она хорошо пахнет.

Хакс без колебаний с размаху врезал ему.

— Придержи язык, Феликс.

Из-за препарата я не могла сопротивляться, даже когда Хакс мне на шею надевал ошейник. К ошейнику была прикреплена позвякивающая цепь, конец которой он намотал на запястье, а затем поволок меня за собой. Мои каштановые волосы запутались, собрались в ком на голове, по перепачканным щекам катились слезы. Приходилось шагать, чтобы не удавиться ошейником!

Головорезы Хакса выбрали путь через темный лес. Я не тратила силы, пытаясь запомнил местность или лица мужчин, которые поглядывали на то, как я тащилась за ними, спотыкаясь. Мои ноги месили глину, заплетались на старой разбитой булыжной дороге, пока у меня голова не закружилась так, что я уже не могла идти. Я рухнула на колени прямо на каменные ступеньки и захрипела — ошейник сдавил мне горло.

Хакс вздохнул.

— Что я ей вколол? «В*****»?

— …«Ф*****», сэр.

— «Ф*****»?!

Он вскинул пистолет, и прогремел выстрел. Из-под отяжелевшие век я смотрела, как один из громил упал наземь, шмякнувшись в грязь в паре футов от меня. Он не шевелился.

Хакс сгреб меня в охапку, поднял, поддерживая под коленями, как жених невесту, и согнул руку в локте, чтобы я могла положить голову. Я скользнула взглядом по человеку, валявшемуся на земле, по дырке у него во лбу. Выпученные голубые глаза уже остекленели.

Я заскулила, и Хакс, не сбавляя хода, шлепнул меня по попе.

— Не волнуйся, малышка. Этот тебя не убьет, — он хохотнул. — Наверное.

Мы прошли через поросший мхом двор к огромным деревянным воротам. Двое часовых с винтовками шагнули вперед, чтобы лучше рассмотреть меня. Я ощутила странный вязкий вкус во рту, словно съела что-то острое. Финн говорил, что альфы иногда источают запах.

Один из них постучал в дверь.

— Он жесть какой бешеный, так ждет вашего возвращения. Предыдущая омега умерла прошлой ночью.

— Из-за чего? — спросил Хакс скучающим тоном.

— А ты как думаешь? Выкидыш. Истекла кровью. — Он похлопал себя по груди, защищенной бронежилетом. — Пристрелил доктора, так разозлился.

Хакс обернулся к своему громиле.

— Слышал, Эллиот? Он в убийственном настроении. Надеюсь, перед отъездом ты поцеловал жену на прощание.

Дверь со скрипом отворилась, и мы двинулись дальше, я безвольно висела на руках у Хакса.

Меня оглушил громкий смех и голоса, раздававшиеся вокруг, но они быстро стихли. Здесь были одни мужчины. Женщины сидели по домам, редко выбираясь оттуда, даже несмотря на то, что они все до единой были бетами. Омеги доставались богачам.

Я мало что могла разглядеть. Отблески пламени камина смешивались с тусклым светом люминесцентных ламп, наполняя огромный зал зловещим сиянием. Длинные деревянные столы выстроились рядами от края потрепанного красного ковра, приглушавшего шаги Хакса, который подчеркнуто игнорировал взгляды собравшихся. Некоторые медленно поднимались из-за стола, отставив кружки с пивом и тарелки с едой. Заскрипели отодвигаемые стулья. Я чувствовала, как в воздухе растет градус напряжения — еще бы, я была мясной косточкой в логове голодных псов.

Хакс остановился. Наклонившись, он опустил меня на что-то мягкое и тут же выпрямился — цепь по-прежнему была намотана у него на запястье. Мои глаза слепо шарили по ступеням лестницы, пока не уткнулись в черные ботинки на вершине. Я завозилась, пытаясь прикрыть ноги ночнушкой. Один ботинок постучал по полу.

— Дэмерон оказался прав, — доложил Хакс. — На заставе Холдо прятали девчонку. Мы обнаружили ее в подполе в доме Финна Джонсона.

В зале повисла тишина. Казалось, самым громким был звук моего дыхания, не считая неразборчивых далеких перешептываний. Ботинок