шепотом признается: "это" у нее впервые.

Клод между тем поднимается с колен и осторожно вводит член во влагалище невесты. Легкий

вскрик, неистовые объятия, неумелые движения навстречу мужскому достоинству любимого. Того

не смущает отсутствие крови на простыне. Он знает: у каждой десятой девушки девственная плева

при первом половом акте просто растягивается. И сие ни в коей мере не свидетельствует о том, что до него под череп промежности Ирены - венерин бугорок - загоняли бесстыжего лысого ежа

другие.

- Хочешь по-другому? - шепотом спрашивает он.

- Да, да! По всякому!!!

Клод просит ее повернуться на бок, а сам снова становится возле ложа на колени. Ногу Ирены, лежащую снизу, просовывает между своими, а лежащую сверху - приподнимает. Его пылающему

взору открываются прелестные половые губы, расположившиеся горизонтально по отношению к

поверхности дивана. Партнерша смотрит на мужа непонимающе и немного испуганно. Однако

разгоряченному Клоду некогда уточнять пикантные детали. Что есть силы он вгоняет

напряженный до состояния самопроизвольного взрыва "дусик" в самое прекрасное, что есть на

свете, - женское лоно. Замершая в ожидании Ирена вздрагивает так, будто великолепный мужской

посланец пронзил ее естество до самого сердца. Молодую женщину захлестывает ураган, нет,

торнадо неведомых ощущений. Мозг словно парализует, тело подчиняется лишь воле

необузданных чувств.

Как она позже признавалась, в тот момент казалось, что остановится дыхание, и она умрет прямо

на любовном ложе. Даже инстинкт самосохранения был не в силах заставить мышцы сделать

спасительный вдох раньше, чем член достигнет самой глубокой точки в исходящем истомой

организме. Все виделось, как в тумане.

Вот гладкоголовый зверек вновь проникает в нее и беспардонно хозяйничает где-то внутри

горячего и горящего тела. При этом нагло стремится погрузиться на немыслимую для ее впадины

глубину.

Происходившее, будь она даже Шарлоттой Бронте, невозможно передать существующими в

лексиконе землян словами. А если бы захотела Ирена сказать об этом тут же, то не рискнула бы

разомкнуть губ. Ибо змеевидный отросток - она готова была в этом поклясться! - непостижимым

образом достиг ее воспаленной не менее влагалища гортани. Казалось, открой рот и из него

выглянет не кончик искусанного в исступлении языка, а головка с капелькой восхитительного

нектара в самом центре.

Между тем зверек, пульсируя в лоне, буквально возносит обезумевшую плоть к вратам рая.

- Боже праведный! - шепчет Ирена. - Он у меня уже здесь!

- Где? - не понимает Клод, добросовестно и с азартом отдающий себя на заклание рубиновой

раковине.

- Во …рту! Проник сюда с самого низу.

- Ну и что? Разве тебе больно?

- Нет, что ты! Наоборот, мне еще никогда не было так пронзительно хорошо.

Яростно, в приливе нового исступления, Клод раз за разом проникал в молодую жену, не обращая

внимания на ее сдавленные полувсхлипы-полувскрики:

- Милый, остановись хоть немного! Мне не хватает воздуха! Ты достаешь до горла, перекрывая

дыхание. Я умираю, слышишь?! Я не понимаю, это еще оргазм или уже агония?

Куда там! Волна необузданной и дикой в первобытном порыве страсти зарождается в самом низу

его тела, медленно и неотвратимо поднимается вверх и спустя секунду-другую достигает глотки, исторгающей львиный рык. Клод также, похоже, сходит с ума, от вида раскоряченной женщины,

жертвенно предлагающей себя "дусику".

Сейчас! Сейчас!! Сейчас!!!

Проклятье, какой-то идиот стучит в двери каюты. Парочка замирает. Кого там принесла явно

нечистая сила?! Стучат еще раз и молча, слава всем богам, уходят.

Ирена нехотя разлепляет веки:

- Я и дальше буду лежать распятой? Откровенно говоря, такая поза мне очень нравится, однако, боюсь, публика бы ее по достоинству не оценила.

Только тут Клод обращает внимание на то, что его член по-прежнему бесцеремонно торчит во

влагалище жены. Они смотрят друг на друга влюбленными глазами и, как ни в чем ни бывало,

вновь приступают к столь неподходящим образом прерванным и пьянящим почище спиртного

занятиям».

***

Сцена 3. Член с помойки

«Чего греха таить, случалось под надуманным предлогом отменять свидания, дабы порезвиться с

друзьями в каком-нибудь кабаке. А разве не он на званом вечере у прокурора притворился

загибающимся от колик в почках, лишь бы увести оттуда Эльдази? Сыграв роль доблестного

Айвенго, игнорирующего во имя святых идеалов самую сильную боль, наотрез отказался

посадить девушку в такси, "мужественно" препроводив ее к родительскому дому. А сам уже через

полчаса сидел за бутылкой легкого вина в загородном ресторане со смазливой дочерью аптекаря, которая на том же званом вечере украдкой уговорила его совершить романтический ночной побег, сулящий обоим мимолетные неожиданные приключения.

Не совсем обдуманный шаг - результат ощущения, что Эльдази уже никуда не денется, а перед

женитьбой подобная шалость ни ей, ни, тем более, ему не повредит. Не зря ведь записные

донжуаны утверждают: измена супруги - плевок в дом, а адюльтер супруга - плевок из дому.

Удовольствия получил - ноль целых хрен десятых. Добавив спиртного, они занялись анальным

сексом в позе "дама на четвереньках". Юная аптекарша настолько расслабила сфинктер, что его

член в ее заднице елозил с легкостью кочерги в поддувале. В итоге он, как ни старался, так и не

кончил. Не помогла и "ручная дрезина", во время которой он яростно онанировал, глядя на

раскоряченную промежность любительницы острых ощущений. И лишь когда партнерша, не

желая доводить "сухих" упражнений до болезненных волдырей на нежной коже детородного

органа, заглотила последний до самых колокольчиков, пропуская головку в глотку, и начала

неистово сосать, дело сдвинулось с мертвой точки.

Клод, видимо, в благодарность за такой сервис ответил столь обильной и мощной струей, что

любительница анально-орального секса чуть не