Валерий Иващенко Танцующее пламя

Глава 1 ЧЕРНОКНИЖНИК

Маленький неяркий огонек, с трудом разгонявший подступающую темноту, вдруг моргнул и начал потихоньку гаснуть. Света от него и так едва хватало, чтобы лизнуть покрытые плесенью стены тюремной камеры, по которым кое-где сочились источающие зловоние струйки. Каменный мешок размером три на четыре шага, казалось, начал надвигаться и сдавливать со всех сторон.

Человек, неподвижно сидевший на лежанке из неоструганных досок, пошевелился. Его короткого взгляда хватило, чтобы магический светильник вновь засиял ровным, не дающим жара пламенем и переплыл поближе, зависнув над левым плечом. Человек — а это был именно он, не гном, не эльф и даже не леани — роста был среднего и скроен ладно. Его легко можно было принять за десятника, а то и сотника Императорского войска. Походил он и на обедневшего рыцаря или разорившегося барона своей не новой, но и не потрепанной крепкой полувоенной-полупоходной одеждой и короткими сапожками из темной мягкой кожи. Украшений на нем не было, если не считать кольца на правой руке, целиком выточенного из какого-то прозрачного зеленого камня, и серебряной застежки на плаще, небрежно расстеленном на лежанке. Оно и понятно: если кого в холодную посадили, то от всего лишнего избавляют сразу. Стражники на этот счет ох какие понятливые.

Вот только плащ с застежкой… Знающего человечка или Имперского советника осмотр только этих вещей заставил бы призадуматься. Да и было о чем. Серебряные искусно покрытые изумрудной эмалью, гномьей работы застежки для плащей в форме древесного листа носили только солдаты и офицеры особого Имперского полка, в официальных бумагах именуемого Железным легионом.

Во время последней войны, тяжелой и хаотичной, но закончившейся год назад убедительной победой, полк бросали в самое пекло под удары закованных в броню рыцарей. Не раз бывало, что из боя выходила едва ли половина, изрубленная и окровавленная, но никогда легион не отступал и никому не отдавал позиции. Тесно сдвинув черные железные щиты размером с дверь шкафа и ощетинившись в три ряда длинными, перевитыми железной же лентой копьями, легионеры повергали в грязь и тяжелую конницу мятежных баронов, и орды кочевников, и даже знаменитую пехоту орков. В самые тяжелые минуты, когда казалось, что все — оборона зашаталась и сейчас рухнет, как подмытая водой плотина, они стояли и держали строй, утирая с лиц то ли едкий пот, то ли соленую кровь. Четко отдавались команды, уставшие и поредевшие десятки отходили назад, а на их место становились другие, успевшие за короткие минуты отдыха перевести дух и поправить доспехи. В походной кузнице бородатые гномы, истекая потом, на скорую руку чинили изрубленные щиты, исковерканные шлемы и затупившиеся копейные навершия. Целители под своими матерчатыми навесами неутомимо латали изуродованную плоть и, быстро осмотрев результат, вновь отправляли солдат в строй. Иногда — в обоз для дальнейшего лечения. Случалось, что они накрывали белой материей останки, в которых с трудом можно было распознать воина, и, тяжело вздохнув, подавали знак отнести в сторонку. Отдыхающие бойцы снимали шлемы. Сами собой стихали ругательства, и только усталые взгляды провожали товарища. Командир же, стоявший на холмике возле плетущих сеть заклинаний магов, лишь на миг ^[1] стискивал зубы в бессильной ярости, а потом вновь продолжал отдавать приказы подбегающим и тут же отбегающим запыленным сотникам.

Злые языки утверждали, что стиль боя и вооружение полк позаимствовал у легендарного некогда гномьего хирда, блиставшего на полях Семилетней войны. А выучка и стойкость с огромным трудом прививались годами тяжелейшей муштры и частыми пограничными стычками. Как бы там ни было, войска с зеленым листиком над ключицей защищали Сумеречные земли от вторгшихся захватчиков, носивших на знаменах белое солнце на синем фоне, куда как надежнее других Имперских дивизий и бригад. Жители же городов и сел, куда легион отходил на недолгий отдых и пополнение, называли солдат не иначе как защитниками и встречали, не жалея ничего — ни еды, ни припрятанных по погребам бочонков пива, и прощали им мелкие солдатские шалости вроде пропавшего поросенка или пустившейся в загул молодицы. Когда, чеканя шаг так, что лопались стекла и осыпалась штукатурка, командир проводил ряды своих бойцов мимо Императора на смотре, те шагали с таким гордым и независимым видом, что командующий армией герцог Бертран багровел лицом и невнятно ругался сквозь зубы. Элитные войска. К тому же любимцы Императора — что тут поделаешь.

Но вот сам плащ… такой же черный, как поселившаяся в углах камеры тьма, необычного покроя, из мягкой кожи, с красивыми декоративными стежками на швах да с шелковым подбоем… такой плащ заставил бы насторожиться даже самого благостно настроенного пьянчужку или сопливую девчонку в курятнике. Такое носили только маги, и только особые маги.

Где-то за морем, в основанном еще эльфами городе, веками работает Университет Магии. Многому там учат тех немногих, у кого от рождения есть Дар и у кого хватило смелости избрать нелегкую и опасную профессию мага. Поначалу они изучали основы магии и общие предметы — руны, языки, историю, географию, а также травы. Потом уже, на второй-третий год, начиналась специализация. На факультете Общей Магии обучались тушить пожары, очищать свалки, находить дорогу в лесу и многому еще такому, за что платили полновесными имперскими цехинами и кланялись в ноги. Маги природных сил, в просторечии именуемые погодниками, могли устроить дождь на полях во время засухи или наполнить попутным ветром паруса корабля. Вот почему деревенские старосты так люто бились с адмиралами за право заполучить такого выпускника в свою волость. Были там и боевые маги, способные обрушить огненный шар на вражеские катапульты или отбить молнию, направленную на Имперские войска.

Но самыми уважаемыми среди и так пользующихся безмерным авторитетом магов были те, кто закончил обучение на факультете Магии Исцеления. Они входили во дворцы и халупы, лавки и казармы, и везде их ждали с нетерпением и надеждой. Их мастерство превосходило даже умение монахинь из рассеянных по всей стране храмов Хенноры, Покровительницы женщин. Правда, и тех, и тех не хватало — уж очень редко рождаются люди с Даром повелевать невидимыми силами. Среди народа леани, после ухода эльфов расселившихся в Закатных лесах, таких поболе, зато у гномов одаренные так же редки, как золотая монета в кармане нищего бродяги.

Надо ли и говорить, что каждый факультет, возглавляемый опытным