пространство культурной деятельности. Данный «дискурс» объединяет самые ранние повлиявшие на Толкина источники (от «Беовульфа» до «Питера Пэна»), детали его биографии (две мировые войны, полвека университетского труда, преимущественно в Оксфорде, знакомство с поразительным разнообразием поэзии, художественной прозы, драмы, литературной критики, научных трудов по филологии и других текстов) и соцветие адаптаций его произведений — эти адаптации начали появляться еще при жизни автора^[5] и с тех пор достигли масштаба Гималаев.

И конечно, нельзя обойти стороной шесть фильмов — каждый из них за два десятилетия, прошедшие после выхода в прокат, собрал почти миллиард долларов^[6].

Это был стремительный взлет. Чтобы снискать репутацию бессмертного «Лебедя Эйвона», Шекспиру потребовалось как минимум столетие, а потом еще одно, чтобы стать не просто бардом, а мировым кумиром и фундаментом целого глобального рынка. В случае Толкина аналогичные процессы начались при жизни, укрепились за тридцать лет после смерти и продолжают набирать обороты. Беспрецедентный мировой успех толкиновской кинофраншизы был достигнут за пять лет. Сопоставимого результата удалось добиться лишь серии фильмов о Гарри Поттере. Скорее всего, мы никогда больше не увидим такого феномена. Никогда.

Выход моей книги совпал с другим крупным событием в этом ревностно охраняемом и полном страстных дебатов художественном мире — съемками телесериала «Властелин колец: Кольца власти» для Amazon Prime. По слухам, это самая дорогая постановка в истории стоимостью в миллиард долларов. Премьера состоялась 2 сентября 2022 года. Действие «Колец власти» происходит во Вторую эпоху Средиземья, за несколько тысяч лет до событий «Властелина колец», однако в сериале мы видим некоторых бессмертных персонажей книги, прежде всего мятежную владычицу эльфов Галадриэль. Материал для съемок был взят из приложений к «Властелину колец», а также из различных упоминаний и отсылок в основном тексте трилогии и в «Хоббите» (например, песни или исторические подробности). Некоторые сцены романа еще никогда не появлялись ни на экране, ни в играх, так что их вполне можно будет включить в сюжет сериала.

Зрители нового сериала, да и многие любители книг Толкина, а также радиосериалов, фильмов, игр и художественных произведений, созданных по их мотивам, в большинстве своем довольно поверхностно интересуются познаниями писателя в англосаксонской и средневековой тематике, тщательно продуманными вымышленными языками и римским католицизмом, который он исповедовал.

Любая популярная книга о Толкине должна учитывать, что он привлекает не только ученых, фанатов и самопровозглашенных экспертов, но и намного более широкие круги. Приведу простой пример. Участники передачи Desert Island Discs на BBC Radio 4, оказавшиеся на необитаемом острове, брали с собой книгу «Властелин колец» наряду с Библией и произведениями Шекспира. Среди них были разные люди: приматолог доктор Джейн Гудолл, альпинист сэр Эдмунд Хиллари, ботаник Дэвид Беллами и фолк-певица Мэри О’Хара, но не нашлось ни одного филолога — специалиста по древнеанглийскому.

Привлекательность Средиземья лучше принять и усилить, перейдя от седой древности и высокоученого комментирования к современным способам понимания и познавания невероятного толкиновского мира. Его наследие завораживает сложностью и экспериментальностью — качествами, близкими нам сегодня. Открытость Толкина и его склонность пробовать новое могут сделать его поразительно актуальным в самых животрепещущих вопросах, с которыми человечество столкнулось в XI веке. Писал он главным образом в 1930-х и 1940-х годах и, разумеется, не мог предвидеть наши текущие кризисы, однако благодаря множеству неожиданно провидческих сцен, особенно благодаря изменению и изобретению заново нарративов и персонажей в разных форматах, его произведения могут стать отправной точкой для дебатов о современности. Мы нередко рассуждаем о происходящем через призму творчества Толкина.

Конечно, всегда останется место и для пуристов — не в последнюю очередь потому, что созданная Толкином культура требует придирчивых хранителей, кураторов и критиков с целыми томами и специализированными сайтами о Средиземье. Однако ни Толкин, ни Средиземье, ни «Властелин колец» уже не сводятся к литературе. Книги скорее стали источником радикальной типологии героев, мест и сюжетов, которые можно заново раскрыть в кинематографе, компьютерных играх, на телевидении, а еще в изобразительном и музыкальном искусстве, ролевых играх, туризме и многих других видах человеческой деятельности. Только по запросу Hobbit, например, галерея сайта DeviantArt выдает более девяноста тысяч результатов.

Таким образом, огромной потенциальной аудитории телесериала Amazon Prime вполне может оказаться полезна работа о Толкине, в которой изучается влияние его наследия на мир в течение последних восьмидесяти пяти лет (с момента первой публикации «Хоббита») и причина такой популярности его книг и адаптаций. Эта причина решительно не сводится к тому, что Толкин придумал, например, очень сложную систему эльфийских языков, хотя и у этого есть некоторые любопытные следствия. Важнее, что его произведения оставляют открытые концовки и подталкивают к творчеству, они человечны (и при этом учитывают далеко не только человеческую точку зрения) и внимательны к окружающей среде. Словом, Толкин предлагает вернуть в мир волшебство во многих его ипостасях — а это очень перспективно и отчаянно нам необходимо после глобальной пандемии, постоянных национальных и международных карантинов и растущей социальной отчужденности, а также в более широком апокалиптическом контексте политического экстремизма и нестабильности, климатических изменений и экологических катастроф. Сейчас как никогда момент Толкина, и его видение сегодня становится все ценнее.

Исходя из этого, в книге будут рассмотрены такие темы, как неуверенность и неопределенность, неудача, дружба, противоречивость представлений Толкина о значении вещей и объектов (как неодушевленных, так и одушевленных), причудливое и жутковатое в книгах, фильмах и играх (и, шире, в других областях, которыми занимался Толкин), а также место писателя в постковидную эпоху.

Начну я со множества «Толкинов», которые существовали в реальности, потом перейду к бурной профессиональной деятельности и попыткам публиковаться, вкратце опишу любовь к англосаксонским и средневековым источникам, а затем обращусь к тернистому пути создания его важнейших трудов.

После этого мы войдем в опасные воды радио- и кинопостановок и