позади.

Он доверял Йи — единственному, кто был ему по-настоящему верен и кому был верен он сам, — но что-то в его предложении было не так. Связываться с Семью Нациями не хотелось, даже если придется иметь дело не с самой бандой, а лишь с некоторыми ее членами — между Семьями и Нациями лежали годы вражды. С другой стороны, Семья сама отказалась от Ясуо, перестала считать его своей частью, и он волен был работать с тем, с кем захочет. Да и если на то пошло, в составе Семи Наций было немало ионийцев, а это была достойная его работа, за которую обещали хорошо заплатить.

В конце концов, именно это и решило дело.

========== 15/09/25 Стринг ==========

15/09/25 Стринг

Светловолосая девушка помахала кому-то рукой и с разбегу бросилась в бассейн. Стройное, едва прикрытое купальником тело рухнуло в воду, подняв тучу брызг; радостный визг резанул по ушам, с легкостью перекрыв музыку. Фортуна поморщилась, но вовсе не от громкого звука: здесь, на десятой палубе, открытой морскому ветру, было довольно прохладно, и при каждом взгляде на людей, возящихся в воде, ее продирала дрожь. Фортуна вытянула руки перед собой, с каким-то болезненным интересом разглядывая пошедшую мурашками кожу. Все-таки стоило надеть что-то более закрытое — ее платье держалось на двух жалких бретельках, оставляя открытыми плечи и большую часть груди.

В конце концов, сегодня ей не нужно производить ни на кого впечатления.

Фортуна чуть повернула руку и бросила быстрый взгляд на часы. Опять опаздывает. Привычное недовольство вспыхнуло внутри, но это был не лучший момент для того, чтобы потакать раздражению. Бездна с ним, она готова подождать. Лишь бы не оказалось, что она прождала впустую. Лишь бы он смог достать то, что ей нужно.

Фортуна вытащила из сумочки пачку сигарет, чиркнула зажигалкой. Сквозь белесую завесу дыма вечеринка у бассейна казалась странным, едва ли не призрачным действом: вскрики и громкий смех, музыка, мерно ухающая из колонок, тела, двигающиеся в ритм у самого бортика, тела, набившиеся в воду, распяленные в веселье рты, на каждом лице искреннее счастье, почти экстатический восторг — все вместе это почему-то выглядело неестественным, ненастоящим. Хотя что, как не веселье, было нормальным состоянием этого корабля, огромного круизного лайнера, созданного исключительно для развлечений? Шестнадцать палуб, десять из которых — жилые и прогулочные, белоснежная скорлупа обшивки, тысяча с лишним душ на борту — настоящий корабль-праздник.

Корабль-призрак.

Хэрриера она заметила сразу, как только он появился. На фоне других пассажиров, блистающих драгоценностями и дорогими нарядами, его бесформенная толстовка и потертые джинсы сразу бросались в глаза. Тяжелые ботинки глухо ухали по полу. Фортуна небрежно махнула ему рукой, но не сделала ни единого шага навстречу, дожидаясь его у перилл.

— Принес? — вместо приветствия сказала она.

Хэрриер кивнул. Фортуна в который раз мысленно усмехнулась его паранойе: капюшон толстовки был надвинут едва ли не до самого носа. Как будто его вообще хоть кто-то тут сможет узнать.

— Давай сюда.

— Не так быстро, — Хэрриер помотал головой, глядя на ее протянутую руку. — Кое-что случилось в процессе. Это… скажется на цене.

— О, нет, — Фортуна закатила глаза, чувствуя, как возвращается недовольство. — Только не начинай, ты же знаешь — я не меняю условия контракта.

— Фортуна, мне чуть мозги не выжгло!

— Ты мне еще скажи, что тебя там Тиран поджидал! — она всплеснула руками, едва сдерживая раздражение — Каждый раз, Хэрриер! Каждый раз одно и то же: вы пытаетесь скормить мне эту байку про сложную защиту и выжженные мозги, чтобы вытащить из меня лишние деньги. Неужели я выгляжу такой легковерной?

— Это не байка, — Хэрриер сунул руки в карманы толстовки, ткань плотно натянулась на вздернувшиеся плечи. — Не в этот раз. К тому же, я кое-что знаю. Знаю, что он тебе нужен. Типа, очень сильно нужен. Скольких еще ты наняла, чтобы достать его? Попрыгунчик рассказал про Трехрукого.

— Трехрукий! — Фортуна поморщилась, но буквально через секунду ее гримаса сменилась легкой улыбкой. Она поправила выбившуюся из прически прядь, взглянула Хэрриеру в лицо, мысленно проклиная чертов капюшон — как она ни старалась, поймать его взгляд у нее не получилось. — Не думай о нем. Я просто хотела подстраховаться. Хэрриер, ты же знаешь, ты — лучший из тех, с кем я работаю. Ну же, не надо меня расстраивать…

— Нет, нет, — он выставил перед собой ладони, будто защищаясь от ее слов. — Давай-ка без этого. Я хочу двадцать процентов сверху, это, типа, было реально сложно.

Фортуна стиснула зубы. По всему выходило, что Хэрриер ее прогнет.У нее было правило: никогда не менять условия контракта, не позволять тем, кто на нее работает, даже подумать о попытке вытянуть больше оговоренной суммы. Но правда в том, что ей нужен этот код, нужен настолько, что она даже снова связалась с Попрыгунчиком — хотя еще недавно обещала больше не иметь с ним дела, никак и никогда. И, конечно, этот сраный ублюдок не смог удержать язык за зубами, и теперь Хэрриер пытается крутить ею, потому что знает, как сильно ей нужен этот код. Фортуна очень, очень хотела успешно закрыть свой текущий контракт.

— Да брось, — Хэрриер дернул головой, свет упал на лицо, высветив довольную ухмылку. — Я же знаю, как это работает, — добавишь разницу к финальному счёту, и все дела.

Фортуна засмеялась. Снова вытащила сигаретную пачку, выщелкнула одну, закурила.

— Хрен с тобой, Хэрриер. Ты получишь свои двадцать процентов. Но не сильно болтай об этом, иначе…

— Ты меня даже в Бездне найдешь, — закончил Хэрриер. — Я не собираюсь с тобой ссориться.

— Тогда где мой гребаный код?

— А где мои деньги?

Фортуна осеклась. Приникла губами к сигаретному фильтру, набрала воздуха в грудь и медленно выдохнула. Через секунду в ее руках появился объемный бумажник. Хэрриер легко поймал его на лету, открыл, быстро просмотрел содержимое. Коротко кивнул и вытащил из кармана металлический цилиндр. Пока Фортуна вертела его в руках, Хэрриер пояснил:

— Код внутри, контейнер открывается по паролю — я послал его тебе отдельным сообщением.

Зеленые глаза Фортуны недоверчиво сощурились.

— Если ты собираешься меня наебать…

— Не трать слова. Я играю по правилам, — он пожал