и отвёл её в сторону от Тома.

— Почему я не знал, что у Нунцио есть дочь? — пробормотал он так тихо, что только она могла его услышать. — Стыдно за твоё лицо. Ты могла бы быть почти хорошенькой.

Рука Грейс взлетела к щеке, откидывая тёмные волосы, чтобы скрыть длинный серебристый шрам, пересекавший левую сторону её лица от уха до подбородка. Хотя люди часто пялились на неё, мало кто был достаточно жесток, чтобы упомянуть об уродливом шраме, который разрушил её мечту стать певицей.

Она взглянула на отца, чтобы посмотреть, слышал ли он, что сказал Тони. Не у многих людей хватило бы наглости оскорбить дочь нью-йоркского босса, чья порочная и безжалостная натура проявлялась в яростной защите, когда дело касалось его семьи. Когда Грейс было шесть лет, её учительница в первом классе сообщила родителям, что ей нужны уроки коррекционного чтения. На следующий день она погибла в результате дорожно-транспортного происшествия. В то время Грейс не слишком задумывалась об этом. Но позже она поняла, что это был лишь один из многих случаев в её жизни, когда людям приходилось страдать из-за её связи с мафией.

Грейс попыталась вырвать руку, но Тони усилил хватку и потянул её поглубже в тень деревьев, которые совсем недавно казались такими притягательными.

— Похоже на нож, — сказал он. — Я прав? Кого ты разозлила? Или это было послание?

— Отпусти меня. — Годы занятий Крав-магой (*Самооборона Крав-мага состоит из технических действий и методик, которые прошли «обкатку» в реальных боевых условиях. Акцент в обучении делается на быстрой нейтрализации угрозы в реальной ситуации. В крав мага изучаются современные виды оружия в сочетании с приёмами самообороны и рукопашного боя. Система получила известность после того, как была принята на вооружение спецподразделениями разных стран мира, прим. перев.) означали, что она знала, как защититься, но результатом была бы сцена, которая, без сомнения, поставила бы в неловкое положение её отца и вызвала бы крупный политический инцидент.

— У тебя есть мужчина? — Он ещё крепче сжал её руку, пристально изучая её. — Тебе повезло бы найти кого-нибудь, кто не возражал бы против повреждённого товара, хотя союз, который вы бы заключили, сделал бы это стоящим.

Грейс боролась за спокойствие. Гнев ничего не дал. Несмотря на последствия, ей нужно было разобраться с ублюдком так, как она научилась это делать. После бегства из Нью-Йорка она поклялась никогда не позволять другому мужчине прикасаться к ней без её согласия, и обучение Крав-маге было способом, которым она сдержала это обещание самой себе.

Стиснув зубы, она подняла руку и схватила его за запястье другой, поворачиваясь на пятках, пока он не был вынужден отпустить её. К сожалению, её попытка быть сдержанной привела к тому, что она оставила свою спину открытой. Воспользовавшись преимуществом, Тони схватил рукой её за горло и прижался к ней своим большим, потным телом, острые края его кольца впились в её кожу.

— Убери свои когти, котёнок. Я люблю, чтобы моих женщин видели, а не слышали.

— Отпусти её. — Глубокий и серьёзный, сила этого голоса заставила её замереть на месте, даже когда он скользнул по её коже, как прикосновение тяжёлого бархата. Она знала этот голос, слышала его во сне и представляла ночь за ночью этот яростный гул, вибрирующий в её груди.

Несмотря на то, что со зрелостью он стал грубее, глубже, она никогда не забудет этот голос.

Имя пробилось сквозь барьеры в её сознании. Имя, которое, как она думала, она стёрла из своих мыслей так же, как и из своего сердца.

Рокко.

Нет. Это был не он. Этого не может быть. Последнее, что она слышала, он всё ещё был в Нью-Йорке, работая со своим отцом-психопатом Чезаре, боссом жестокой команды Де Лукки. Красивый темноволосый мальчик, в которого она влюбилась, стал самым страшным бойцом преступной семьи Гамболи, причинив ей такую травму, исцелению которой она посвятила свою жизнь.

Тони отпустил её, и она повернулась и увидела его — человека из тени.

— Рокко, — прошептала она.

Боже, он выглядел даже лучше, чем она помнила. Завораживающе красивый. Его острые скулы и твёрдая квадратная челюсть были покрыты морщинками и шрамами, а густые тёмные волосы были по-военному коротко подстрижены. Исчезла мягкость с его лица, округлость щёк и ямочка в уголке рта. Но его скульптурно очерченные губы были полными и чувственными, а золото все ещё блестело в карих глазах цвета виски, таких тёмных сейчас, что они были почти чёрными.

Когда-то давно эти глаза заглядывали ей в душу, и эти губы касались каждой части её тела. Когда-то давным-давно вся эта красота принадлежала ей, а потом банда забрала его.

— Фрэнки. — Тони отпустил её и повернулся лицом к Рокко. — Какого хрена? Это не твоё дело.

Фрэнки? Почему Тони назвал его Фрэнки?

— Она не твоя. — Рокко бросил на Тони мимолётный взгляд, как будто тот был недостоин даже этого жеста.

— Может быть, так оно и будет. Посмотри на неё. Она изуродована. Никто не захочет её. Нунцио был бы благодарен, если бы кто-нибудь забрал её у него из рук. Я бы оказал им обоим грёбаное одолжение.

Бамс. Кулак Рокко врезался в лицо Тони, отчего тот, пошатываясь, ударился о дерево. Он попытался подняться, и внезапно Том оказался рядом, размахивая кулаками и крича что-то о семейной чести. Когда собравшиеся бандиты бросились к месту драки, Грейс повернулась и пошла прочь.

— Tesoro (*Сокровище, итал., прим. перев.). — Отец поспешил догнать её. — Что случилось?

— Случилась мафия, — с горечью сказала она, поворачиваясь к нему лицом, благодарная за выход своей боли. — Я ненавижу это. Я ненавижу, что ты участвуешь в этом. Я пришла сегодня только для того, чтобы провести с вами время и оказать вам поддержку, потому что вы знали Бенито, и я знаю, что вы почувствуете его потерю. Я скучаю по тебе и Тому, но я не хочу быть в этом замешанной. Я не могу мириться с насилием, политикой и играми.

И она определённо не могла смириться с тем, что снова увидит Рокко и снова переживёт всю боль их прошлого.

— Грация, не уходи. Мы так мало видим друг друга. Я позабочусь, чтобы тебя больше никто не беспокоил.

— Прости меня, папа. — Грейс покачала головой. — Я потратила слишком много лет, пытаясь создать жизнь вдали от всего этого. Я не хочу быть в этом замешана.

— Ты всегда убегаешь, — тихо сказал отец. — Что произойдёт, когда больше некуда будет бежать?

* * *

Рокко был не в настроении ломать ноги.

И особенно не ноги Дэнни Баньо, владельца джаз-клуба «Звёздная пыль». Дэнни занял полмиллиона долларов у самого высокопоставленного