========== Часть 1. ==========

— Цель ликвидирована, — сухо сообщает Питер по рации и смотрит на бездыханное тело женщины, что лежит на сыром после вечернего дождя асфальте. Ее некогда белоснежное пальто пропитывает кровь, что растекается уродливым алым пятном по кашемировой ткани.

— Отлично, агент, — слышит он в ответ грубый, но ставший в какой-то степени родным, голос, — возвращайся.

Холодный январский ветер трепал и без того торчащие в разные стороны волосы Питера, но он, сильнее укутавшись в шарф грубой вязки, уверенными шагами шел в сторону главного входа в Трискелион. Со стороны реки дуло еще сильнее, а так как здание расположилось на острове Рузвельта, и было полностью окружено водой, за исключением тонкой полоски моста, которая служила единственной возможностью попасть в штаб-квартиру Щ.И.Т. Допив свой крепкий кофе без молока и сахара, Питер оставил стаканчик в мусорке, что стоит около входа и проходит в огромный светлый холл, в центре которого возвышалась статуя орла — символа организации.

Питер подошел к турникету, через который можно было попасть в основную часть здания, предназначенную для сотрудников. Помимо нее был еще один небольшой коридор, куда приходили посетители, обычно их приглашали агенты для получения необходимых сведений. Достав из кармана драпового пальто карту, Паркер провел ей по сканеру и когда загорелся зеленый цвет на дисплее, он смог пройти к лифту. Охранник, который сидел за своим столом, около турникета, как и всегда, залипал в смартфон. Он обращал внимание на посетителя только если того не пропускал сканер или в холле происходило что-то неладное.

— Привет, Питер, — Шерон Картер, невысокая блондинка в голубой рубашку и серых штанах, в последний момент успевает заскочить в кабину, — какой этаж? — спрашивает она у шатена.

— Восьмой, — бормочет Питер, стараясь вести себя дружелюбно. Он даже награждает агента натянутой и усталой улыбкой.

— Тебя вчера не было на вечеринке, — отмечает она, сцепив пальцы в замок перед собой, — не то… ну чтобы я сильно ждала тебя… но вот Ким, ну из отдела криминалистики. Кажется, что ты ей интересен. Ну и вот…

Питер молча моргает. Вчера ночью, когда добрая половина Щ.И.Т. провожала на пенсию одного из лучших агентов, он сжимал в своей руке рукоять пистолета, целясь в свою очередную жертву. Паркер тряхнул головой, чтобы отогнать от себя эти мысли и сосредоточиться на разговоре.

— Я учил уголовное право, — тараторит он, — ты же знаешь, что я пока лишь практикант и мне нужно учиться, — Питер говорил довольно быстро, но Картер реагировала на это спокойно, — мне нужно получать хорошие оценки, если я хочу задержаться в Щ.И.Т. после выпуска из университета.

— У тебя итак отличные оценки, — подмигивает она, широко улыбнувшись, — и я в курсе, что Пирс старается держать тебя в строгости, но не думаю, что он был бы против, если бы ты отдохнул от учебы хотя бы один вечер.

Парень пожал плечами. С восьми лет он жил со своим крестным — Александром Пиросом, так как его родителей убили. Да, мужчина, занимающий пост председателя совета мировой безопасности был строгим, но справедливым и Питер относился к этой строгости нормально. Именно благодаря ему и твердым решениям, которые не терпели оспаривания, Питер смог с отличием закончить школу и поступить на юридический факультет, ну и добиться определенных успехов не только в изучении отдельных предметов, но и спорте. Так что да, его все устраивало.

— Ладно, мой этаж, — ответил Питер, ожидая, когда кабина окончательно остановится и он сможет выйти, — я зайду к вам в отдел.

— Хорошо, — бросает ему напоследок Шерон.

Питер идет по длинному коридору с кучей окон в сторону сектора, где располагался его небольшой кабинет. Его он занимал всего пару месяцев, с тех пор, как попал на стажировку для студентов, по какой-то правительственной программе. Работа в Щ.И.Т. была непыльной и с ней справилась бы даже хорошо обученная обезьяна, но Пирс считал, что парень нужен ему тут, а приказы обжалованию не подлежат.

Он проходит в помещение с кремового цвета стенами, единственное окно которого выходит на водоем. У входа стоит узкий диванчик, вдоль одной из стен — стеллаж с папками и книгами, который заканчивался небольшим шкафом для верхней одежды, а у окна стол и около него офисное кресло с высокой спинкой. Питер убирает свое пальто в шкаф и остается в сером офисном костюме с белой рубашкой и черным галстуком. Он достает из сумки ноутбук и разместив его на столе, отправляет сумку вслед за пальто.

Сегодня у него практический свободный день, нужно просто сидеть спокойно и ждать, когда Пирс скажет, что делать дальше. У них готовился какой-то серьезный проект и Александр собирался созвать совет безопасности в оффлайн режиме, что случалось весьма редко. Обычно, они ограничивались режимом онлайн. Но это будет не сегодня и Питер уверен в этом, так как в Щ.И.Т. есть человек, который мог помешать осуществить план, а Паркер отлично знал, что его крестный терпеть не мог, когда что-то шло не по плану.

— Паркер, — в его кабинет проходит Брок Рамлоу — мужчина крепкого телосложения, с короткими темными волосами, который являлся лидером У.Д.А.Р.а, одного из подразделений Щ.И.Т., — нужно чтобы ты посмотрел эти бумаги, — только сейчас Питер замечает в его руках папку.

— Да, конечно, — соглашается Питер и забирает папку, — это все? — ему кажется, что Брок хотел сказать что-то еще, но по какой-то причине замялся. Для Питера это было странным, так как на заданиях он был довольно саркастичным и часто дерзил.

— Пирс просил передать тебе, чтобы сегодня в семь вечера ты был на базе, — сообщает он напоследок и покидает кабинет Питера.

Питер падает в кресло и открывает папку, которую ему принес Брок. Интересно, что это такое, если он не скинул ему на почту, как они делали это обычно.

— Зимний Солдат, — с ухмылкой читает Питер на титульном листе, и сразу же догадывается о том, почему ему принесли эти бумаги в распечатанном виде. Щ.И.Т. имел доступ к почте сотрудников.

— Питер, ты уверен? — Пирс обеспокоенно смотрит на подростка, который сидит на высокой кушетке с обнаженным торсом. Его руки спокойно лежат на подлокотниках и он выглядит слишком спокойным, если учесть, что ему предстоит пережить.

— Да, ты же знаешь, что я уже все решил, — в голосе подростка нет ни страха, ни волнения. Он без какой-либо паники смотрит на