не прыгай. В тот момент, когда мои ноги отрываются от земли, я теряю контроль над инерцией. Этот урок она усвоила уже много раз и, казалось, была обречена повторять его снова и снова. — Мне очень жаль, хозяин.

— Ты сегодня был медлительна.

Джеззет кивнула. Что ж, я встаю и бегаю по кругу с самого рассвета.

— Возможно, если бы ты была немного быстрее... — Спросил Юрий, и Джеззет, подняв глаза, увидела хмурое выражение на его морщинистом лице. — Пойдем.

Юрий повернулся и пошел к дому, поглаживая козью голову. Джеззет подхватила с земли меч и, вскочив на ноги, заковыляла за Юрием. Теперь, когда бой закончился, она почувствовала, как онемевшая боль распространяется по бедру.

Цыплята вышли из своего домика и клевали землю в саду. В прошлом Джеззет часами наблюдала за ними, изучая, как они двигаются короткими, резкими движениями, всегда настороже. Они старались держаться подальше от козла, но в прошлом было несколько "серьезных" стычек. Трудно было сказать, кто победил в этих состязаниях.

— Садись, — сказал Юрий, опускаясь в кресло-качалку у двери в их дом. Старый мастер проводил много вечеров в этом кресле, раскачиваясь взад-вперед и наблюдая, как тренируется Джеззет, а иногда просто наблюдая за огнями Труриджа после захода солнца.

Джеззет, прихрамывая, подошла к креслу и, скрестив ноги, уселась рядом. Она положила деревянный меч на колени и стала ждать. Именно здесь Юрий расскажет ей все ошибки, которые она совершила во время их боя, объясняя их в мельчайших подробностях. Как будто ему это нужно.Ты можешь вспомнить каждую из них в мельчайших подробностях, Джез. В тот момент, когда ты одолела его... Это было ошибкой. Ты могла бы наконец победить его. Ты должна была избить его за все те разы, когда он избивал и насиловал тебя.

— Самое важное, что может сделать "Мастер Клинка", — это взять ученика. Юрий наклонился вперед и поднес к лицу Джез маленькую глиняную чашечку. Она взяла ее, не спрашивая, и, быстро принюхавшись, поняла, что это рисовое вино. Юрий никогда не предлагал ей выпить раньше.

— Каждый "Мастер Клинка" индивидуален, и каждый тренировочный режим индивидуален, но одно остается неизменным... — Юрий замолчал, и Джеззет заметила, что он внимательно наблюдает за ней.

— Что "Мастер Клинка" может взять только одного ученика, и последнее испытание — это смертельная дуэль, — медленно произнесла она, уже боясь этой темы.

Юрий глубокомысленно кивнул и налил себе в кружку рисового вина. Он отхлебнул, и Джеззет последовала его примеру, морщась от вкуса. Юрий начал осторожно раскачиваться на стуле взад-вперед.

— "Мастеров Клинка" не выбирают, Джеззет, — сказал Юрий через некоторое время. — Любой дурак, у которого достаточно времени для тренировок, может овладеть оружием, а некоторые даже станут экспертами. "Мастера Клинка" — это другое дело. Мы стали лучше. В нас есть нечто большее. Природная способность и грация, которые выходят за рамки мышечной памяти и утонченности.

Юрий прикрыл глаза.

— Мы не избранные. Мы рождены для этого. Я родился в богатстве и шелковом одеянии, но я родился, чтобы стать "Мастером Клинка". Ты родилась...

— В рабстве, — перебила Джеззет и быстро закрыла рот под неодобрительным взглядом.

— Ты родилась в бедности, — продолжал Юрий. — Тебя продали в рабство. Ты родилась, чтобы стать новым "Мастером Клинка". — Он улыбнулся. — И тебе очень повезло, что я был в борделе в тот день, когда твои родители решили продать тебя.

Один вид рабства во многом похож на другой. Покупал, держал и трахал ежедневно, независимо от того, кто платил за меня монету. По крайней мере, с Юрием ты научилась полезному навыку, Джез.

— Однажды тебе придется взять себе ученицу, Джеззет. Надеюсь, ты научишься искать в самых неожиданных местах.

— В чем дело, хозяин? — Спросила Джеззет. Юрий никогда не бил ее за то, что она задавала вопросы, но часто за то, что предполагала ответы.

— Время пришло.

— Нет. — Джез покачала головой. — Уже? Так быстро?!

— Да.

— Но я проиграла.

Юрий рассмеялся.

— Ты думаешь, я случайно заставил тебя сегодня утром дважды обежать вокруг озера?

— Я еще не готова.

— Так и должно быть, Джеззет. У нас мало времени.

— Что?

Было что-то в том, как Юрий сказал это, что-то, чего он не говорил ей до этого дня.

— У тебя нет времени, — произнес Юрий. — Я уже принял решение.

Он откинулся на спинку стула, поднял что-то с крыльца и бросил на землю перед Джеззет. Это был рюкзак, ее рюкзак, и он был набит одеждой, ее одеждой.

— Что это такое?

Джеззет не смогла сдержать панические нотки в голосе.

— Иди, — сказал Юрий. — У тебя есть двенадцать дней, чтобы провести их как тебе заблагорассудится. Когда они пройдут, я найду тебя, и один из нас умрет.

Джеззет покачала головой.

— Нет... Я не могу. Я же не готова!

— Иди, — повторил Юрий. — Это твое последнее предупреждение, Джеззет. Она узнала тон его голоса, и он был серьезен.

Джеззет не могла ни думать, ни чувствовать. Ее разум был в полном беспорядке, и она даже не слышала собственных мыслей. Вокруг царили шум и паника. Она посмотрела на Юрия, и он нахмурился, глядя на нее сверху вниз, с лицом, которое она слишком хорошо знала.

Прежде чем хозяин успел заговорить, Джеззет схватила свой рюкзак и в третий раз за день бросилась бежать, только на этот раз у нее не было цели. На этот раз единственное место, куда она не могла пойти, — это домой.

Джеззет не переставала бежать, пока вокруг нее не появились первые дома Труриджа. Она замедлила шаг и остановилась, прислонившись к стене ветхой конюшни, и глубоко вдохнула, позволяя поту капать с носа на землю внизу. Город был величественным, богатым и огромным, но это было дальше. Здесь, на окраине, где жили только самые бедные люди, здания были маленькими, а работа тяжелой.

Она хорошо знала Труриджа, бывала в городе столько раз, что не могла сосчитать, да и не хотела. Она родилась в Труридже, в таком же бедном районе, как этот, но на берегу реки. Полжизни прожила в такой же дыре с мамой и папой, Джез. Вплоть до тех пор, пока они не решили продать свою маленькую девочку в рабство, в публичный дом, к грудастым женщинам и потным старикам

Джеззет повернулась в ту сторону, откуда пришла, и посмотрела на свой дом. Она не могла видеть его, не так далеко, но она знала, где искать. Интересно, оглядывается ли Юрий назад?

К черту старого ублюдка, Джез. Он тебе не нужен. Впервые в жизни ты свободна!

Это было правдой. Она больше никому не принадлежала, никому не была обязана. Впервые в жизни Джеззет поняла, что может делать все, что захочет. Дикий смех вырвался изнутри и вырвался наружу. Джеззет