пропиталась ароматным маслом с розовым перцем, жасмином и ветивером. Белая кожа покрылась красными пятнами от смены температуры, череп будто погрузился в вакуум, заставляя парня примкнуть лопатками к твёрдой стенке продолговатой ванны и закрыть глаза. Он подумал о мужчине, который стал работать у них относительно недавно, всего пару недель, но столько внимательности и проницательности в обычной прислуге Ёнджун никогда не замечал. Нет, он не относился с презрением, даже с уважением — это крайне ответственная и сложная работа, учитывая обстоятельства. Дело крылось в другом…

Этот дворецкий… Что будет с ним, если он вновь не сумеет спасти меня до того, как я открою дверь на улицу или возьму нож? Я уже и не помню, сколько сменилось за то время, когда болезнь стала прогрессировать. Кажется, он хороший. Совсем как няня. Няня для взрослого. Будет жаль, если и он уйдёт…

Будет жаль. Но завтра он точно поедет в Академию вместе с ним, поэтому заранее переживать не стоило. Сейчас надо просто отдохнуть и излишне не думать.

⟡ ⟡ ⟡

Академия Мабоккё всегда выглядела презентабельно, величаво и живописно: кубическое здание с крышей, в которой таятся отголоски архитектуры Чосона, четыре цилиндрических башни по углам — факультеты. Вокруг большой территории густой непроглядный лес, куда студентам не рекомендовано уходить из-за возможности встречи с маглами. Светло-пурпурный купол, защищающий школу, оставлял мягкий липучий след на коже, когда волшебник проходил через него.

Ёнджун сегодня был в белом костюме, как и всегда — стоило возвращаться на учёбу после отдыха с праздничным видом, пускай само обучение и год в сессиях, экзаменах и тестированиях оставляли желать лучшего. Их чёрный Дэву осторожно влетел на верхние этажи открытой парковки, где уже хранились мотоциклы, старые добрые мётлы и даже чьи-то велосипеды. Дворецкий молчаливо посмотрел на окно заднего вида, и юноша словил его взгляд.

— Я доберусь до академии сам. Последний год. Я выучил здесь всё вдоль и поперек, — признался Чхве, выходя из автомобиля. Три чемодана с его вещами бережно уложились возле его ног, пока он в тонких пальцах временами петлял палочкой, беззвучно применяя бытовые чары.

Этажи парковки дрогнули и двинулись, подобно колесу обозрения. Медленно первый этаж стал последним, а Чхве оказался внизу и ступил на асфальтированную дорожку. Солнце ещё не взошло, вдоль дорожки медленно и плавуче перемещались маленькие бумажные фонарики. Он приехал одним из первых, очевидно, и это очень даже неплохо — есть время на прогулку на свежем воздухе, никуда не нужно торопиться, а ещё можно насладиться тишиной. Главная дорогая к академии украшена несколькими стоящими в ряд арками, на которых росли цветы, от чьих тычинок исходил голубой свет, рассеивающий тьму на ближайшие метры.

Его ладонь аккуратно сжимала рукоятку трости с вырезанной из серебра головой пумы — животное с фамильного герба четы Чхве. Продолговатая трость из красного дерева снизу была защищена металлическим колпачком, украшенным миниатюрными кристаллами.

В ночное время суток здесь всегда красиво. После зимы, что кончилась неделей ранее, снег ещё не успел оттаять — всё вокруг было усыпано сверкающим и блестящим в ночь покрывалом. Ёнджун часто выходил на улицу после двенадцати ночи, когда практически все студенты спали или готовились ко сну. Он часто гулял здесь и думал о разных вещах. Ночью, когда свежесть наполняла лёгкие, удивительно хорошо думалось. Впереди шли трое учеников со взрослыми, совсем ещё крохи, которые надеялись познать невероятный мир магии в этих стенах.

Ёнджун даже улыбнулся — он и сам когда-то был таким ребёнком. Обожал магию, безумно хотел учить заклинания, рвался в академию за знаниями, пока его эмоциональное состояние в один момент не стёрлось. Он остановился у фонтана, который располагался аккурат на перекрёстке дорог, и посмотрел на огромное чёрно-красное здание. Журчание воды приятно отдавалось в ушах.

Оказаться бы здесь, как в первый раз.

На своём пятом году обучения Ёнджун был определён в факультет искусства, как ему и надлежало природой с самого рождения. Он был создан для того, чтобы творить и впечатлять людей своими движениями, произведениями, амплуа. Поправив пиджак, Чхве опустился на скамью перед каменной стенкой фонтана, убрал волшебную палочку во внутренний карман и достал айфон.

choi.yeonjun.Я крайне питаю надежды, что сегодня ты соизволишь прийти вовремя. Время проведения приветственной церемонии через полтора часа.

Юноша перечитал своё сообщение на наличие ошибок и отправил одному пользователю, который в последний раз заходил в сеть в половину третьего ночи. Очевидно, исход уже ясен и без продолжения, но всё-таки есть маленький шанс того, что этот молодой человек его сегодня приятно удивит.

— Господин Чхве! — раздалось справа, и парень поднял голову, учтиво убирая телефон в карман, вставая и кланяясь подошедшему декану его факультета. Это была взрослая женщина тридцати шести лет с собранными в тугой пучок чёрными волосами, двойным веком и несколькими родинками на лице. Рубашка с длинной до пола юбкой подчёркивали её должность и серьёзность, но тем не менее не лишали женственности и изящности.

— Доброе утро, госпожа Пак.

— Я рада, что мы с тобой встретились до пиршества, Ёнджун, — она элегантно вытянула шею и взглянула на стоящие позади юноши чемоданы, после чего вынула из самодельного футляра палочку и молча бросила заклинание. Сумки хлопнули и исчезли в воздухе. — Я думаю, так будет гораздо удобнее.

— Благодарю, госпожа Пак. В этом году много первокурсников?

Преподаватель и студент медленно пошли по асфальту в сторону здания академии. Стуки каблуков смешивались, создавая ритмичную мелодию аристократии. Подойдя к большим парадным дверям, Ёнджун дважды стукнул тростью по полу, и для них открылся вход.

— О-о, Ёнджун, в этом году первый курс переполнен. Было слишком много заявок, но ты же знаешь директора — он сделает всё возможное, чтобы принять каждого ребёнка в стены школы. Поэтому нам пришлось немного расширить комнаты начальных курсов. Должны поместиться все.

— Надо же. Выходит, в этом году нас ожидает столпотворение в коридорах академии? — Чхве усмехнулся и бросил взгляд на семилетнего мальчишку, который никак не мог проститься с отцом и сидел у него на руках, пока не началось заседание в зале. Как только наступит