Ее киска отчаянно сжалась вокруг меня. Она снова застонала-звук, смешанный с болью и удовольствием. Я хотел услышать ее крики…Я хотел вытащить их из нее, заставляя ее взять мой член и слышать ее крики.

Но блять… как бы мне ни хотелось услышать ее крики, я не мог…мы не могли.

Мало того, что мы должны были держать нас в секрете — я также был собственником ее голоса. Я не хотел, чтобы кто-то еще слышал ее сладкий мелодичный голос, ее стоны или ее чертовски нуждающиеся крики.

Вырываясь, я снова вонзился в ее жаждущее тело. Ее жар снова окутал меня, и я не хотел покидать ее киску. Быть внутри нее было лучшим гребаным чувством и благословением. Она была тугой и отзывчивой, идеальной и моей.

Я застонал, когда ее киска сжалась вокруг меня. Я отстранился и толкнулся обратно. Я посасывал нежную плоть за ее ухом и на шее. Мое тело прижалось к ее спине, пока я продолжал колотиться в нее.

Наш трах был почти животным. Грубым и глубоким. Мне было все равно. Мне просто нужен был мой член глубоко внутри ее влагалища, чтобы она могла чувствовать меня в течение нескольких дней.

Я хотел, чтобы она почувствовала меня завтра утром и ее киска была влажной от ее сока только при мысли о том, что мы трахаемся.

Ее тело дрожало, и я знал, что она близка. Мой член набухал внутри ее тугого тепла. Моя рука схватила ее за шею, и я потянул ее голову назад. Прикоснувшись губами к ее лбу, я вышел из нее и в последний раз толкнулся обратно.

Валери содрогнулась от оргазма. Она прикусила губу, чтобы не закричать, и я закрыл глаза от ощущения, как она выжимает мой член, пока я закачивал в нее свою сперму.

Слышно было только наше дыхание. Наша кожа была мокрой от пота, наши соки вытекали между нами. Валери опустила на матрас своё обмякшее тело.

Мои пальцы скользнули между ее ног, где мы все еще были соединены. Ее бедра были покрыты ее соками и моей спермой. Проведя двумя пальцами по ее коже, я собрал наши смешанные соки.

Валери открыла глаза, когда я поднес пальцы к ее губам. Она уставилась на меня с легкой усталой улыбкой. — Пососи, — приказал я. Ее губы приоткрылись, и она лениво пососала мои пальцы, пробуя нас на вкус. Она что-то промурлыкала в ответ, и ее глаза снова закрылись.

Я вышел, и мы оба застонали от потери. Быстро пройдя в ванную, я вымылся и вернулся с бумажными полотенцами. Убедившись, что Валери снова удобно устроилась в постели, я вытер у нее между ног.

Я тоже забрался в постель, и Валери свернулась калачиком у меня на боку. Счастливый вздох сорвался с ее губ. Положив руку мне на живот, она прижала голову мне к плечу и устроилась поудобнее, как будто мои объятия были ее домом.

Мы долго лежали так, молча и просто купаясь в лучах заката. Я думал, что она заснула, пока не почувствовал, как она пошевелилась. Она немного соскользнула вниз и перекатилась на живот, наполовину накрыв меня своим телом. Скрестив руки на моей груди, она положила на них подбородок и уставилась на меня.

Я был ошеломлен, пойман в ловушку ее нежного взгляда. Губы Валери изогнулись в легкой улыбке, когда она смотрела на меня с полным обожанием.

Мои пальцы провели дорожку по ее щеке и убрали волосы за ухо. Ее улыбка стала шире от этого простого действия.

— Ты так мил со мной, Виктор.

Ее прошептанное признание заставило мое сердце сжаться и забиться быстрее. — Долгое время я не знал, как быть милым. Кое-кто научил меня этому. Она заставила меня понять, что значит чувствовать. Но все же я держал всё запертым внутри. Это было не мое — чувствовать. Но когда я с тобой, ты проявляешь ту сторону, о которой я и не подозревал. С тобой я могу отпустить и чувствовать всё, что захочу. Потому что ты моя.

Валери с любопытством склонила голову набок, но больше ничего не спросила. Она брала то, что я ей давал — маленькие кусочки меня. Но вот чего она не понимала…постепенно я отдавал ей всего себя.

Мы снова лежали тихо в течение некоторого времени. Смотрели друг на друга и терялись друг в друге. Я обернул руку вокруг ее талии, удерживая ее на мне. — Расскажи мне о своей сестре.

Валери вздохнула, и в ее взгляде появилось отсутствующее выражение. — Мэлори всегда была веселее. Громкая. Счастливый ребенок. Она была очень добра. Помню, как — то раз мы нашли во дворе птицу. Её крылья были сильно сломаны, и она казалась мертвой. Я сказала ей, что, возможно, мы должны похоронить её, но она настояла на том, чтобы позаботиться о ней и ухаживать. Я была совершенно уверена, что птица умрет через несколько часов, но Мэлори не сдавалась. Она нянчилась с ней…и через несколько дней у нас появилась счастливая птичка. Она больше не могла летать, но они быстро стали лучшими друзьями.

Валери продолжала рассказывать мне истории о своей младшей сестре. Как сильно она любила животных. Мэлори любила петь и обладала прекрасным голосом, но ненавидела танцы, в то время как Валери была полной противоположностью. Она была жизнерадостной, а Вэл — тихой и сдержанной. Сестры были почти во всем противоположны друг другу, и все же они были неразлучны.

— У нас одинаковые нос и брови, но в остальном мы не очень похожи. У нее ярко-голубые глаза, а волосы очень светлые, почти платиновые, в то время как у меня они более темные. У нее более полные губы. Мэлори-моя прекрасная кукла, — сказала Валери. — Она такая драгоценная.

Все было идеально для них…пока сердца не были разбиты, а жизни разрушены.

— Они любили меня.…

При этих словах моя рука крепче сжала Валери. — Этого недостаточно. Твои родители недостаточно любили тебя.

Яростный взгляд Валери встретился с моим. — Ты не можешь так говорить. Они действительно любили меня. Я знаю, что любили.

Я испустил долгий вздох. Она была права, но… — Валери, если бы они любили тебя… … они бы никогда не принесли тебя в жертву. Да, они любили тебя, но недостаточно. Не так, как ты заслуживаешь. Ни один родитель не должен был жертвовать собственной дочерью ради другой. Была Мэлори моложе или нет, ты тоже была ребенком. Ты все ещё была невинна. И все же ты стала невольным залогом.

Слезы наполнили ее глаза, и когда она заговорила, ее голос был почти шепотом. — Мой отец был бессилен против него. Он был одним из деловых партнеров Валентина, но был бессилен. Он был псом Солоника. Это была не его вина. Это был мой выбор-пойти с Валентином.

Ее голос дрогнул, как будто ей было больно произносить эти слова. Моя милая невинная Валери. Валентин взял сердце цветущей девушки и разбил его. Он заставлял ее расти быстрее, заставлял выживать в темноте, в то время как она должна была жить при свете.

Это был мой выбор-пойти с Валентином.

Я покачал головой и бессердечно рассмеялся. Что