обернулся. Передо мной стояла Мари в помятой ночнушке. Волосы растрёпаны, взгляд пустой и холодный.

– Это случилось ровно два года назад. – продолжила девушка. – Иван вернулся с конференции по нейропрограммированию. А через пару недель, в городе,  на него напали: жестоко избили и ограбили. Он чудом добрался до дома на флаере. Я вколола обезболивающее, и Иван заснул, а под утро впал в кому. Я была уверена, что справлюсь – сама поставлю на ноги. Только для этого мне надо непременно закончить альбом и дать его послушать Ивану. Однако прошло полгода, альбом я дописала, но Иван по-прежнему не приходил в сознание. Тут я вспомнила про его проект… И мною будто безумие овладело. Я перенесла к себе учебники по нейропрограммированию и круглосуточно корпела над ними, паралельно разбираясь в записях Ивана на компьютере, – так нашелся дневник. Так я узнала, что я – Джульетта. Кстати, ты ведь уже путаешь вкусовые ощущения?

  Я машинально кивнул, будучи не в силах вымолвить и слова.

– Цветочки… – хмыкнула Джульетта. – Еще и все углы в доме пересчитаешь, сможешь потом с закрытыми глазами ходить. Так вот, пароль к дневнику я подобрала почти за неделю – «ласточка» – так ведь Иван частенько называл Марию?.. В дневнике оказалось много полезной информации, в том числе и про то, как взломать капсулу. И я решилась поменять вас местами. С Нейрорекодером пришлось повозиться: понадобилось больше года, чтобы понять, как он работает. Оказалось, когда Иван вернулся с конференции, Нейрорекодер считал  и его сознание! В общем, я вытащила тебя из капсулы и загрузила копию сознания Ивана.

  Как же я обрадовалась, когда ты услышал «Небесную свадьбу»! – у меня точно камень с души свалился.

  Разум Мари был болен, но рассказ звучал так правдоподобно, что я ей поверил.

– Почему ты постоянно упоминаешь свой альбом?

– Не знаю. – Мария пожала плечами. – У каждого бывают навязчивые идеи.

– Стоп! – от страшной догадки по спине пробежала волна мурашек. – Скажи, о чем ты думала, когда я считывал твоё сознание?

  Девушка нахмурилась.

– Это было так давно. Может, о предстоящем альбоме – я… она же тогда работала над первым треком…

  Я постарался вспомнить о чём думал, заходя в дом: о Нейрорекодере, Мари, свадьбе… Неужели меня ждёт та же участь?

  И где я ошибся?

  Видимо, я подумал вслух, так как лицо девушки вспыхнуло.

– Ошибся!?  – вскричала она, надвигаясь разъяренной пантерой. – А Иван не забыл, что у людей есть душа? Её он скопировал?!

– Не понимаю о чём ты… – я невольно попятился.

– Не понимаешь! Я испытываю лишь отголоски эмоций Марии. Да и они гаснут…

   Девушка неожиданно замерла у зеркала. Кого она там увидела: Джульетту, Марию? Злость медленно сходила с её лица, уступая место растерянности.

  Захотелось обнять Мари, провести рукой по её локонам. Я потянулся к ней, но она увернулась. Хлопнула дверь… Я выругался. Ненасильно ведь тащить девушку под Нейрорекодер?

  Я прошел в Спальню. Один из светодиодов на капсуле Ромео предупреждающе мигал жёлтым: заканчивался картридж с питательными веществами. Я достал последний картридж из холодильника, сделав мысленно пометку купить ещё. Заменил, старательно отводя взгляд от смотрового окошка. Наконец решился. За стеклом лежал мой двойник, но не клон – оригинал. На правом виске виднелась едва различимая полоска шрама. Нос слегка перекошен – сломали, гады…

  Какое-то время я разглядывал Ивана. Не просто всё-таки принять факт, что ты чей-то клон.

– «А что, если Иван выйдет из комы, кого в таком случае выберет Мари?» – мелькнула нездоровая мысль.

– Нет, нет, и нет!!! – тут же осадил я себя. – Сейчас не время поддаваться страхам.

  Захотелось развеяться.

  Я сел в флаер и помчался, куда глаза глядят, но прилетел к лесу, где погибла Мария. Навигатор, встроенный в бортовую панель, выдал по моему запросу координаты могилы. Посадив флаер неподалеку, я нарвал васильков и положил их на поросшую травой могилу.

  Я точно не знал, зачем сюда прилетел. Может, хотел проститься с Марией, девушкой, которую собирался взять в жены. По факту, конечно, она жива, пусть её разум и находится в теле клона, Джульетты. Но… всё-таки до конца мне трудно принять новую Мари. Наверное, именно поэтому я часто  и называю её про себя – не по имени, не «любимая» – а «девушка».

  Вскоре я решил, что пора возвращаться.

  На подлёте к дому я увидел во дворе языки пламени от большого костра. Сердце сдавило нехорошее предчувствие. Я передвинул рычаг скорости до упора, молясь, чтобы флаер не развалился в воздухе. Приземлившись, кинулся к костру.

  Мари сидела на траве понурив голову. Вокруг валялись оплавленные части Нейрорекодера и обгорелые корешки книг по нейропрограммированию, а в гуще адского пламени стоял раскалённый корпус моего рабочего компьютера.

– Что ты наделала!!! – в ужасе воскликнул я.

– Это Джульетта!  – сквозь слёзы ответила Мария.

  Я обессилено присел рядом.

  Она еще что-то говорила, но я её не слышал; в ушах стучало собственное сердце.

  Всё потеряно: cхемы, наработки, записи… И главное, копии сознаний.

  Как вернуть прежнюю Мари?! Может, представить её клоном и провести на неройпрошивку? Стереть из памяти последние дни, и уничтожить все копии альбома «Небесная свадьба»? Нет. На работу не попасть: мой допуск, скорее всего, уже аннулирован. Да и в любом случае – как её потом выкрасть…

  Костер прогорел в тот момент, когда закат удлинил тени. Все это время мы молчали,  и лишь теснее прижимались друг к другу. Я не придумал ничего лучшего, чем собрать Нейрорекодер заново. Многих деталей нет в свободной продаже, но один знакомый нейропрограммист поможет их достать. Пару раз я его очень сильно выручал, теперь его черёд.

  Похолодало.

– Не волнуйся, Мари. Я что-нибудь придумаю, – сказал я, помогая девушке подняться.

– Ты справишься. Я в тебя верю! – улыбнулась она, а затем добавила с издёвкой:

– Ромео, только я не Мария, а Джульетта!

  И безумно расхохоталась.

  Справившись с замешательством, я схватил Мари за руку и потащил в дом. Из своей комнаты она могла сбежать через окно, пришлось запереть её в Спальне. Немного позже  я спохватился и забрал оттуда все острые предметы и инструменты, а также принес раскладушку с одеялом.

  В последующие дни я беспрестанно работал. Прерывался лишь на готовку. Сам ел немного, в основном относил все Мари. Спал пару часов в сутки. К счастью, на компьютере Мари нашлось большинство моих ценных заметок по Нейрорекодеру; они ускорили работу.

  Со знакомым нейропрограммистом встретиться удалось лишь через несколько недель. Как и предрекала Джульетта, у меня началась раскоординация