рядом. – После самолета надо много пить. Да и вообще итьлеезно, иначе метаболизм сломается, не заметишь, как бока отрастут. Меня перед полетом аставилиоду вылить, но я-то знаю, что в самолете вода бесплатная, меня тетя Лиза предупредила. Так вот, я стюардессу риаза рызывала, а она, как специально, приносила вот такусенькие стаканчики! Говорю, налейте сразу в бутылку, чтобы я вас не дергала. Нет, говорит, не положено. А мне уже ыдноёвать, но куда деваться? Пить надо.

Эту тираду брюнетка выдала на одном дыхании, успев продемонстрировать размер стаканчиков, которые, судя по всему, были не больше рюмки, и воображаемые бока, которые отрастут, если «сломается метаболизм».

– Я Света, кстати, неятно нанакомиться.

Ника с удовольствием отметила, что поняла почти всё, а что не поняла – додумала из контекста. Прогресс налицо, во-первых, новые слуховые аппараты работали гораздо лучше предыдущих: не идеально, стопроцентный звук возможен лишь в рекламных брошюрах, но, по крайней мере, теперь она неплохо разбирала речь даже в шумной обстановке. Во-вторых, ежедневные уроки чтения по губам не прошли даром. Еще полгода назад разговор с незнакомцем превращался в пытку, сейчас же при должной концентрации можно было более-менее сносно общаться. Одна беда – нужно постоянно следить за губами собеседника, иначе разборчивость речи снижается.

– Я Ника. Мне тоже приятно познакомиться.

Вскоре водитель закрыл дверь, и автобус мягко выехал с парковки. Кондиционер заработал еще сильнее, пришлось снова подкрутить колесико.

– Ничего себе, как холодно. – Света поежилась и тоже прикрутила кондиционер.

За окном мелькали огни фонарных столбов и фары встречных автомобилей. Ника прислонила голову к окну, спать хотелось невыносимо, но лучше потерпеть, иначе проедешь свою остановку, как потом ориентироваться?

– Знаешь, я один раз тонаариюлала.

Ника не сразу сообразила, что Света снова что-то рассказывает.

– Извини, что?

– Ой, я наверное, слишком быстро говорю?

– Есть немного.

– Ага, вот и тетя Анжела аноянноорчит, что я болтушка. Но я постараюсь помедленнее. И нужно громче, да?

– Не нужно. Я скажу, если что.

За последние полгода Ника уже привыкла к таким вопросам. Многие собеседники далеко не сразу замечали ее «особенность», слуховые аппараты под волосами не видно, но Света явно знала о тугоухости, наверняка прочитала в интернете. Спасибо журналистам, которые не стесняясь лезли в личную жизнь и так же не стесняясь выставляли ее на всеобщее обозрение.

– Говорю, я тоже как-то раз в аварию попала. Потом елыйесяц за руль не садилась, боялась. Но меня утьтерли, испугалась просто. А тебе так досталось, даже не представляю.

Ника стиснула зубы, только разговоров по душам не хватало. Приехала, называется, в Стамбул, где краснодарские сайты никто не читает. И вот, пожалуйста, первая встречная уже знает о ней больше, чем хотелось бы.

– А того убийцу так и не нашли? – не отставала Света.

– Не нашли, – буркнула Ника, отворачиваясь к окну.

Еще год назад в смерти хирурга обвиняли ее, Ника сумела отстоять невиновность только благодаря папе с его огромным адвокатским опытом. Потом шумиха улеглась, Ника пришла в себя, встала на ноги, но отставший было кошмар нагнал и ударил снова. Журналисты каким-то образом прознали, что следователь возбудил дело, заподозрив убийство. Вот только на этот раз Нику никто ни в чем не обвинял.

Версия, что хирург наглотался таблеток и в полубредовом состоянии угодил под колеса ее автомобиля, осталась в прошлом. Теперь следователь полагал, что его отравили. Плохо соображая, несчастный помчался домой и оказался на дороге в то самое время, когда ехала Ника.

Клеймо «убила по неосторожности» сменилось ярлыком «потерпевшая». Пресса снова мусолила это дело. Теперь все знали, чем та авария обернулась для Ники, и знали, что ублюдок, ответственный за ее увечье, бродит на свободе.

– Ты не думай, я занаой специально не следила, – пробормотала Света. – Просто читала кое-что.

– Я так и поняла.

«Четвертая степень тугоухости» встречалась в статьях, пожалуй, чаще, чем имя погибшего хирурга. И, как следствие, рекой потекли сообщения, слова сочувствия и подбадривающие смайлы.

Даже бывший начальник, уволивший Нику, когда ее подозревали в непредумышленном убийстве, прислал сообщение и пригласил на встречу. Всю ночь она не спала, думая, что ответить, если ей предложат вернуться в рекламное агентство.

Ника скучала по креативным задачам, коллегам-профессионалам, с которыми эти задачи можно обсудить, и, что скрывать, по достойной зарплате. Но у нее уже была работа. Роман Валентинович, нынешний шеф, поддержал ее, когда мир в одночасье рухнул. Никто не хотел нанимать тугоухого маркетолога с громкой историей, только директор «Царской трапезы» предложил ей должность. Так что ради этой компании Ника готова была свернуть горы. Вот и нервничала перед встречей с бывшим начальником, гадая, сумеет ли совмещать.

Как выяснилось, переживала напрасно.

Директор «Тарантула» извинился за увольнение, оправдываясь тем, что не знал про ее тугоухость, в противном случае никогда бы так не поступил. Потом объяснил, что не может пригласить ее обратно, потому как прежнее место занято, а новых вакансий нет. Однако заявил, что очень хочет поддержать Нику и поэтому предлагает ей взаимовыгодную сделку: она приводит в его агентство «Царскую трапезу», он в благодарность перечисляет «приятный бонус».

Тогда всё встало на свои места. Раньше «Царская трапеза» сотрудничала с «Тарантулом» и обеспечивала хорошие бюджеты. Вот бывший начальник и решил воспользоваться знакомством с Никой, чтобы вернуть крупного клиента. Надо же, какой внимательный, предложил «приятный бонус»! Нике была противна одна только мысль о подобной сделке.

Так что от предложения она отказалась. Но директор «Тарантула» не отступал, настаивая, что «Трапезе» всё равно нужно искать рекламное агентство, что штатный маркетолог – это замечательно, но в одиночку все задачи не потянуть. Ника не спорила, потому как и сама это прекрасно понимала. Она работала за пятерых и всё равно ничего не успевала. Но правда была еще и в том, что директор «Царской трапезы» ни при каких условиях не стал бы работать с «Тарантулом». У Романа Валентиновича на этот счет имелись стойкие принципы: не давать второй шанс исполнителю, который подводил в прошлом. «Тарантул» лимит доверия исчерпал, подставив «Трапезу» во время выставки в Барселоне, и Роман Валентинович навсегда вычеркнул это рекламное агентство из списка потенциальных подрядчиков.

Ника отказалась от предложения и собиралась уходить, когда бывший начальник в сердцах заявил, что