одолжил немного геля у своей сестры, прежде чем расчесать волосы.

  — Отлично, — сказала Лоррейн. «Ты выглядишь действительно идеально. Я горжусь тобой."

  Шон попытался ущипнуть сестру за руку, пока они протискивались через дверь, и Сандра быстро удержала его ногой по голени.

  — Запомните, что я сказал сейчас, — крикнул им вслед Дерек и повернулся к Лоррейн с тарелкой тостов с маслом. Лоррейн стояла там со слезами, катившимися по ее лицу.

  Дерек слегка коснулся ее руки по пути к раковине. — Я все еще не уверен, знаешь ли. Насколько это хорошая идея. Майкл." Лоррейн вытерла глаза. — Она была его матерью. — Да, — сказал Дерек. — Как будто твой отец был его отцом, я полагаю?

  Движение по автомагистрали было медленным, медленнее, чем обычно думал Эван, даже с учетом того факта, что они едва выехали из Лондона. По правде говоря, они были всего в миле от Северной кольцевой дороги. — Ты посмотришь на это? — сказал он, повернув голову к Уэсли, который безучастно сидел, прикованный наручниками к пленнику на заднем сиденье.

  Уэсли что-то буркнул, не обращая особого внимания. Он был занят подсчетом своих денег, сколько, как он мог реально сказать, осталось после ежемесячной проверки счетов, производя расчеты в уме. Буквально на днях в пабе Джейн снова говорила ему о том, что платить два разных лота арендной платы за две отдельные квартиры, каждая размером с почтовую марку, не имеет смысла. Уже нет. Что с ним, что он спал у нее дома три или четыре ночи в неделю, а Джейн оставалась с ним на выходные, когда он не исполнял обязанности в тюрьме. Но даже объединив весь их доход, Уэсли беспокоился, получить то место, о котором говорила Джейн, будет нелегко; мезонет, может быть, что-то в одном из тех старых домов, которые были разделены вокруг Кэмбервелла, Колдхарбор-лейн, Брикстон-Хилл.

  — Видишь, что я имею в виду? — повторил Эван.

  "Что?"

  «Все эти машины, нос к хвосту. Посмотрите, во сколько только что попал один человек. Ни одного пассажира. Одна машина, один водитель. Вы представляете, что делаете это каждый день, утром и вечером. Сумасшедший. Кошмар."

  — Да, — сказал Уэсли. "Правильно." Надеясь, что этого достаточно, чтобы Эван заткнулся; неплохой парень, подумал он, но, Господи, разве он не из тех, на кого можно ругаться? Даже если бы они могли найти, где арендовать жилье, подумал Уэсли, это не совсем то, что нужно Джейн. На самом деле, в ее реальности, он знал, что она думала о пятипроцентном авансе, думала об ипотеке, думала о всех девяноста минутах плюс пенальти после дополнительного времени.

  — А ты, Престон? — спросил Эван, кивнув в сторону заключенного. — Движение — у вас есть какие-нибудь мысли по этому поводу?

  Судя по тому, как Престон продолжал сидеть, тупо глядя в окно машины, сложив одну руку на коленях, а другую, ту, что была прижата к Уэсли, покоилась рядом с ним, Эван предположил, что это не так.

  Двенадцать лет приговора, думал Уэсли, по крайней мере еще двенадцать, он не считал общую ситуацию с транспортом первой в списке беспокойств этого человека.

  Эван Донахи, 27 лет, только три года в тюремной службе, и Уэсли Уилсон, на два года старше его, но с опытом на один год меньше, вдвоём назначены для сопровождения Майкла Престона, осужденного за убийство первой степени убийство своего отца Мэтью в 1986 году и в настоящее время отбывающий пожизненный срок, на похороны своей матери, Дейдре, туда и обратно в тот же день, когда начальник тюрьмы неохотно согласился на визит из соображений сострадания.

  Четыре

  Бен Фаулз был последним новобранцем в отряде Резника. Местный воспитанник из Киркби-ин-Эшфилд, Фаулз был привлечен к работе, когда Марк Дивайн, жертва жестокого нападения, был вынужден досрочно уйти в отставку из-за плохого состояния здоровья.

  Фаулзу было двадцать шесть лет, и он как раз находился в пределах требуемого для силового состава роста — пять футов восемь дюймов. Открытый молодой человек с подходящим мировоззрением, амбициозный, в разделе «Хобби» в анкете он читал о скалолазании, музыке и футболе. Когда он не пробирался по выходным, держась за руку, взбираясь на какую-нибудь глыбу чистого гранита в Пик-Дистрикт, энергия Фаулза была поровну разделена между игрой в группе под названием Splitzoid и изнурением лодыжек своих противников в оживленной и агрессивной среде. режим полузащиты, впервые предложенный Нобби Стайлзом, а в последнее время выдвинутый на передний план такими игроками, как Дэвид Бэтти и Пол Инс. После головокружительных дней испытаний в Честерфилде, Мэнсфилде и Ноттс-Каунти Бен теперь практиковал этот особый вид мастерства для запасов Хеанор-Таун.

  «Splitzoid, — спросил Грэм Миллингтон, — что это за группа?»

  «Ну, — объяснил Фаулз, — раньше мы играли трэш-метал с примесью даба, верно, но теперь мы больше увлекаемся трип-хопом и гэриджем с оттенком техно на стороне. Может быть, нам стоит изменить имя, чтобы оно соответствовало новому имиджу, Сережа, как ты думаешь?

  Ответ Миллингтона остался незарегистрированным.

  Фаулз дал ему бесплатные билеты на предстоящий концерт в пабе на кольцевой дороге Дерби, а Миллингтон пообещал связаться с женой, узнать, что у Мадлен в календаре. У него была мысль, что это могут быть репетиции « Карусели » ; если бы это не была ее ночь открытого доступа в университете — в настоящее время она занимается исследованием магического реализма и романов середины века, если Миллингтон не сильно ошибается.

  Джимми Питерс был предпринимателем старой закалки, несостоявшимся рок-н-рольщиком со стенокардией и лицом, похожим на скомканную бумагу. Он занялся менеджментом, когда гастролирующий американский певец — незначительная знаменитость с двумя хитами, вошедшими в топ-50, — схватил гитару Питерса во время ночного выступления в Боут-клубе и швырнул