привычно рявкнул Брок, втаскивая вещи, совершенно забыв, что младенец должен спать. Или есть, и что вообще своим воплем Брок мог напугать его… её.

— Тише ты, командир, — Эммс вышла одна, и это Брока изрядно насторожило.

— Где? — почти шёпотом попытался рявкнуть он, но ничего не получилось.

— Спит на диване, — не шёпотом, но тихо ответила Эммс. — Я купила гипоаллергенную смесь, бутылочку и подгузники.

Роллинз с Броком затащили в дом кроватку, коляску решили оставить на террасе, дождя не обещали в ближайшие пару дней, остальное в дом затаскивал Роллинз один, а Эммс наставляла Брока.

— Значит так, — начала она, налив своему командиру кофе, Брок хотел ливануть туда виски, но Эммс очень красноречиво на него посмотрела.

— Блядь, — поджал губы Брок и поставил бутылку на место. — Ёбаный ледышка, чтоб его черти взяли.

— Ты ещё можешь отдать её в приют, честно сказав, что нашёл, — пожала плечами Эммс, уверенная, что Брок этого не сделает, раз не сделал до сих пор.

— Говори давай, что делать, — вздохнул Брок.

— Для начала, аптекарь оказался очень любезен и согласился осмотреть малышку, не спрашивай, как мне удалось его уговорить, — Эммс села напротив оставшегося стоять Брока. — Короче, девочке месяца три, рост двадцать три дюйма, вес десять с небольшим фунтов. Она обезвожена и явно недоедала. Это всё, что смог сказать не-педиатр, разбирающийся в младенцах. Ты лучше Сербу позвони, он врач, у него дети, тебе он нужен, а не мы с Джеком.

— Ладно, что мне сейчас-то делать? — спросил Брок.

— Я пока кроватку соберу тебе, — прервал их с Эммс разговор Роллинз. — Где поставить? Советую у себя в комнате, меньше бегать ночью будешь.

— Оно будет спать со мной? — Брок поперхнулся кофе, чертыхнулся, вытирая тряпкой пролитое на футболку.

— Не оно, а она, — назидательно сказал Эммс. — Ставь к нему в комнату, Джек.

Роллинз ушёл, а Эммс продолжила.

— Значит так, командир, не скажу, что я тебе могу сильно помочь, но ребёнок требует много внимания. Кормление, купание, переодевание, игры, в целом общение. Ты потянешь? — Эммс очень серьёзно посмотрела на Брока.

— С вами как-то справляюсь, — буркнул Брок, — а вы тоже требуете и общения, и внимания, и пиздюлей профилактически.

Но сам он не был уверен, что справится с ребёнком. Он был единственным ребёнком в семье, воспитывался заботливой матерью и строгим отцом, который считал, что ребёнок, особенно маленький, дело женщины. Считал ли Брок так же? Он не знал, потому что никогда не думал, что у него будут дети, родные или приёмные. И вот на тебе подарочек от Зимнего.

Брок почти час получал наставления от Эммс, как кормить, как укачивать, научился пользоваться стерилизатором, не очень понимая, на кой хер он нужен, но раз нужен, значит, пусть будет. А потом пошла ревизия остальных покупок, в которой выяснилось, что ползунки, аж целых три штуки, и боди, пять штук, не того размера и ребёнку не подходят. Из одежды больше Брок ничего не купил, а выслушав, что ещё нужно, охуел. Да боевой отряд снарядить и обеспечить было проще, чем приобрести всё для младенца. Эммс составляла список того, что ещё забыли два мужика даже с наставлениями Келли. Оказалось, что забыли самую нужную вещь — автокресло.

— Так… Автокресло я закажу, одежду тоже, — вздохнул Брок и услышал непонятный звук, какое-то кряхтение, а потом начинающийся плач. — Что это?

— Это малышка проснулась, — сказал Роллинз, входящий в кухню с младенцем на руках, сейчас завёрнутым только в лоскутное одеялко явно ручной работы.

Присмотревшись, Брок заметил, что оно изрядно побито временем, но, похоже, только медальон и это одеялко остались с ребёнком от родных родителей. Интересно стало, а не спёр ли ледышка этого ребёнка, чтобы зачем-то озадачить Брока его воспитанием? Но на Зимнего это было не похоже, тот не был замечен в подобных вещах. Где же он достал ребёнка? Но на этот вопрос мог ответить только сам Зимний, а тот, если не хотел чего-то, хрен его заставишь, даже электрошок не помогал.

— Так, ладно, показывайте всё наглядно, чего я должен делать, и валите, — снова вздохнул Брок, чувствуя, что вымотан. Хотелось выпить и забыть об этом ребёнке, или отдать его Роллинзу, пусть сам с Келли играется, но где-то внутри скреблось чувство, направленное на этого неизвестно ребёнка, и называлось оно “ответственность”. Это же чувство, только сильное, стойкое, было у Брока ко всем бойцам своей группы, неужели и этот ребёнок стал для него близок всего-то за пару часов? Нет, этого быть не могло, но Брок просто привык к тому, что попадающие в его ведение люди должны быть обеспечены всем, что надо в бою, иметь определённые навыки и черты характера, которые Брок при необходимости, воспитывал в своих бойцах, и он решил, что это просто ещё один боец. Только пока маленький. Ничего, Брок справится.

Ещё час ушел на то, чтобы разобраться, как держать ребёнка, как его кормить, переодевать (решили, что и одежда не по размеру подойдёт, пока нет нормальной), держать на руках.

— О, ещё тебе нужно будет её подмывать, командир, — усмехнулась Эммс, видя, как вытянулось лицо Брока, — да-да. И не смотри на меня так. Научишься. Бывай.

— Жду тебя завтра утром, — злобно сказал Брок, и Эммс с Роллинзом удалились, и сокрушенно добавил, держа на руках ребёнка. — Блядь, что ж делать-то теперь? Ладно, боец, пойдём, проведём инспекцию твоих скромных пожитков.

Что ребёнку надо дать имя, а не называть кое-как, в голову Брока вообще не пришло. Он никак не мог смириться с тем, что это была девочка, а от мысли о том, что её надо будет купать и подмывать, Броку делалось нехорошо, педофилом он точно не был. Как и любителем женщин в целом.

Девочка рассматривала Брока, тянула свои слюнявые кулачки к его небритому подбородку, и это Брока совсем не радовало. Не привык он, что к нему тянули слюнявые руки. Да и от вида младенцев он никогда не умилялся, совершенно не понимая, чего в них красивого.

Найдя тряпки, в которые был завёрнут ребёнок, Брок проверил всё, что было в них, но кроме медальона, серебряного, с пробой на задней крышке и клеймом мастера, ничего не обнаружил. Фото были старым, как и сказал Эммс, значит, это не родители, но попытаться пробить, кто это, стоило, это была зацепка. Херовая, но зацепка.

— Американцы ли вы вообще? — задумчиво спросил Брок у пустоты, но розовая кожа младенца говорила лишь о том, что по