Елизавета Соболянская НОВОГОДНЕЕ ПРОКЛЯТИЕ

За окном медленно сгущалась предновогодняя ночь. Вся Академия Магии и Колдовства гудела, совершая последние приготовления к праздничному балу. Суетливо гладились платья, укладывались волосы, легкими пассами и проверенными зельями добавлялся блеск глазам, губам и прическам. В воздухе парили мелкие феечки, осыпая всех проходящих магической пыльцой, по углам шуршали лепреконы, пряча свое золото, по стенам ползали тритоны и саламандры, норовя подпалить занавески вместо праздничных огней. Студенты шумели, преподаватели метали молнии, подгоняя тех, кто отвечал за украшение зала и угощение. Гости уже хлопали дверцами карет или горячим воздухом точек перехода. В общем, весь цвет магического мира шумно и весело готовился к встрече Нового Года.

Только одна студентка не шуршала оборками, не разливала эликсиры, не пыталась щелчком пальцев отутюжить складки: Микаэлла Рирдан, сидела на полу библиотеки, хрустела яблочными чипсами, листала книжку и даже не пыталась выглянуть во двор, туда, где маги-огневики уже запускали пробные шутихи. К третьему курсу эта симпатичная сероглазая брюнетка привыкла проводить праздники в одиночестве и даже перестала огрызаться на прозвище «тридцать три несчастья».

Все это началось в самом нежном возрасте. Маленькой Мике шел пятый год, и ее тонкие темные волосы нянюшка старательно накручивала перед сном на длинные бумажки — к детям нельзя применять косметическую магию! Дальний родственник, эксцентричный Мэтью Рирдан обожал собирать детские балы на каждый Новый Год. Родители с радостью привозили к нему крошек, ведь детей развлекали так, что потом они едва выползали к завтраку, а те кто послабее — к обеду. Да и сами взрослые неплохо проводили время в огромном поместье старого мага, попивая вино, играя в карты и танцуя всю ночь напролет.

Юную Микаэллу тогда впервые привезли на детский бал. Она была чудо как хороша: розовые юбочки, расшитые звездами, веночек из розовых бутонов на темных локонах и трепетные крылышки из розовых лепестков за спиной. Не хватало только волшебной палочки. Именно палочку преподнес юной гостье старый маг, с пожеланием стать самой очаровательной волшебницей на всем континенте. Должно быть, сглазил, старый пройдоха, как шептались потом по углам тетушки!

После вручения подарков начались танцы. Хозяин дома поставил Мику в пару с мальчиком на год старше. Заиграла мелодия, закружились-затоптались детские пары. В какой-то момент взрослые отвернулись, любуясь иллюзиями, плывущими по потолку бальной залы, и тут же раздался болезненный крик: партнер Микаэллы лежал на полу, роняя слезы на белоснежную манишку.

— Перелом! — констатировал маг-лекарь, срочно оторванный от бутыли с ликером.

Мику посадили в уголочек, дали книжку, яблочные чипсы и лимонад. Почему-то пары для нее в этот вечер больше не нашлось, но девочка совсем не переживала по этому поводу — книжка была очень интересной, про магию, так что пока гости танцевали, она успела выучить пару простеньких заклинаний.

В следующем году кавалер Микаэллы умудрился уронить на себя гардину, получив по макушке тяжелой перекладиной.

— Сотрясение мозга, — покачал головой старый волшебник, накладывая обезболивающее заклинание.

Мике снова дали миску сладостей и книжку.

В шесть лет Мика уронила партнера по мазурке в бассейн с золотыми рыбками. Как потом выяснилось, он совершенно не умел плавать. Спасли, конечно, но вот то, что сказали его родители, перепуганная девочка помнила ещё долго. В семь облила приятеля за столом водой с малиновым сиропом, на который у мальчика была аллергия, так что праздник незадачливый кавалер отмечал в лазарете. В восемь Микаэлла танцевала с братом и все было хорошо, жаль книжку, подаренную дядей Мэтью, пришлось читать уже дома. В девять ей представили вероятного жениха. Малышка пристально посмотрела на очень нарядного мальчика, протянула руку, соглашаясь на танец и… с потолка свалился мешочек волшебной пыльцы! Юного мага до утра ловили под потолком обширного дома. Хорошо хоть окна были закрыты, а то где бы его потом искали…

В десять Микаэлла пропустила бал — болела, поэтому никто не пострадал. Родня сделала выводы, и с той поры младшая дочь семьи Рирдан проводила праздники в поместье, распаковывая подарки в компании старой няни. Через несколько лет слухи о несчастьях с кавалерами затихли, тетушки успокоились, и вот наступило шестнадцатилетие юной магички! Первый бал в ее честь устроенный в родном доме и… очередной кавалер, упавший прямо в торт! К счастью, обошлось без серьёзных травм, но сам факт. Да и настроение у молодого человека было, сами понимаете… Мика проплакала три дня, и с тех пор отказывалась бывать на любых мероприятиях.

Через два года после памятного всем бала она поступила в Академию Магии и Колдовства. Студенческая жизнь протекала довольно весело до тех пор, пока на симпатичную студентку не начали обращать внимание студенты мужского пола. Вывих, падение с высоты, ведро с грязной водой на макушке голову, и снег, поваливший прямо в аудитории и прочие неприятности, которые принесли Мике обидное прозвище «тридцать три несчастья» и заставили ее сторониться праздников. На любом собрании находился смелый глупец, желающий повальсировать с красивой девушкой или хотя бы улыбнуться ей над чашей с пуншем. А значит, коллекция травмированных продолжала пополняться.

Зато училась Микаэлла превосходно. Библиотека стала ее лучшим убежищем. Даже привидение, живущее в замке, не осмеливалось беспокоить усердную студентку — излишек внимания превратился в призрачную осу, всюду летающую за слишком влюбчивым духом.

Привычно укрывшись в своем любимом углу огромного читального зала, девушка рассматривала новую книгу, найденную на «бросовых» полках. Два стареньких потертых шкафа стояли у самых дверей, туда любой мог положить книгу и так же любой мог взять. Студентки забрасывали на эти полки недорогие любовные романы, а студенты — надоевшие методички и комиксы про великих магов. Но иногда на эти полки вставали особые книги — их приносили мрачные путники в порыжелых от солнца и пыли плащах, или душеприказчики в душно-траурных облачениях. Насколько Микаэлла знала, среди магов было почетным завещать несколько книг «особым полкам» Академии. И все потому, что каждый находил в этих шкафах что-то нужное ему одному.

Поговаривали, что нынешняя директриса Академии нашла там книгу с женским лицом на обложке. Одна половина лица была чудовищно изуродована, вторая мертва. Судя по тому, что леди Инолл никогда не снимала маску, она сделала