и это было ужасно.
На притихшего психиатра налетела тройка призрачных озорников.
– Разве она сказала – Кэт?! Она сказала кот, кот, кис-кис-кис, понимаешь? – твердил Вонючка.
– Катамаран, катастрофа, катаклизм, катапульта... – тараторили хором Шланг и Толстяк. – Ха-ха-ха! Суп с котом!
– Бедняга, собственную плоть и кровь не признает, – с завидной выдержкой проговорила Кэт. – Папа, ты что меня не помнишь?
– Ах, да, помню, помню... – отозвался озадаченный доктор Харви. Кэт в это время подставила ему мизинец – в виде напоминания, ведь они так прежде скрепляли договоренности, но Харви «дернул» за палец девочки и смешно скривился при этом, вызывая бурю радости у троих приятелей.
– Нет, – запаниковала Кэт. – Нет, папа!!! Вот...
На этот раз она поймала полупрозрачный палец отца своим мизинцем, зацепила... И улыбнулась.
Доктор Харви изменился в лице:
– О, Кэт?! – Он вспомнил! – Ну конечно, доченька... – Доктор загрустил: – Ох, что же я наделал? Кэт, не плачь, только не надо, пожалуйста.
И Каспер, добрая душа, конечно, не стал колебаться, подтолкнул Джеймса Харви к люку.
– Идите, доктор Харви. Вам этот аппарат нужней, чем мне.
– Каспер! – промолвила Кэт, крутя головой. Она больше ничего не могла сказать.
Маленький призрак посмотрел на нее с грустной улыбкой и сказал сам:
– Чему быть, того не миновать, – и, после того, как за доктором закрылась дверь в камеру «Лазаря», толкнул нужный рычаг.
Колба с темно-красной жидкостью была вставлена на место, повернула на сто восемьдесят градусов. Каспер наблюдал за процессом очень внимательно, но без тени сожаления. А у Кэт текли слезы.
Процесс занял ровно столько времени, сколько требовалось, чтобы из привидения снова получился человек. Затем работа аппарата прекратилась.
Кэт с замиранием сердца смотрела, как люк открылся, и как наружу вышел отец.
– Папа! – вскричала девочка.
И Каспер едва не заплакал – от радости, разумеется, наблюдая, как дочь и отец заключают друг друга в объятия.
– А, Кэт, милая... – проговорил доктор Харви. – Кэт, дорогая... Знаешь, это было похоже на очень странный сон. Я подумал, что мы с тобой уже почти потеряли друг друга.
Глаза девочки блестели – слезы сделали их только красивей.
– Мы не теряли друг друга, – прошептала она.
Каспер только ему присущим чутьем услышал то, что так было важно для Кэт – он это знал, ведь он знал многое. Призрак подлетел к ней.
– Твоя вечеринка началась без тебя, – сказал Каспер девочке и добавил с грустью: – И твой парень наверное, тебя ждет.
Вечеринка действительно началась без Кэт, но это не значило, что танцевать без маленькой хозяйки бала было весело и захватывающе. Веселились вполнакала, каждый гость чувствовал: чего-то или кого-то недостает; к тому же, постоянно слышались какие-то крики (эти отголоски летели из пещеры), они мешали ребятам и даже порой заглушали принесенные проигрыватель и магнитофон. Доктор Харви и Кэт вышли на балкон. Под ними простирался зал, куда можно было спуститься по уже знакомой винтовой лестнице. – Ну, иди! – отец положил руку Кэт на плечо. – А ты как же? – Это твоя вечеринка. Иди, веселись! Иди, тусуйся... – Доктор Харви с напряжением употребил детское жаргонное словечко и, сделав дополнительное усилие, выдавил еще одно: Пусть тебе будет круче всех! – Спасибо, папа, – с чувством ответила Кэт. Отец поцеловал девочку и смахнул слезу с ее носика. – Надеюсь, этого никто не заметил?! – спросил Харви почти весело. Кэт едва не плакала. Ей было жалко Каспера. И она принялась спускаться по лестнице.
По звукам, раздававшимся в совершенно темной комнате, можно было заключить, что распахнулось окно. Двое залезли в помещение, после чего окно было снова заперто. Этими таинственными гостями были Амбер и Вик. Они готовились произвести фурор, а если удастся, и панику. – Ну что, залезай? – сказал Вик. Амбер кивнула и набросила себе на плечи длинную простыню. После этого она вскарабкалась Вику на плечи и устроилась там, свесив ноги в джинсах мальчишке на грудь. После этого Амбер отпустила простыню, и материя упала до пола. Получилась длинная белая фигура. Свое лицо Амбер размалевала в мертвенно-бледные и зеленоватые тона – впечатление было жутчайшим... – Держись ровно. – Я стараюсь. А ты не прыгай. Амбер скомандовала Вику, чтобы тот приблизился к стене. Когда он выполнил задание, Амбер нащупала выключатель и щелкнула им. – Ага, здесь зеркало! – И что ты там видишь? В зеркале отражалась страшная картина – длинная дама с бледно-зеленым лицом и специально криво подведенными, ярко-красными, кровавыми губами... – Боже мой, ты бы видел. Люди в обморок упадут, – сказала Амбер. – Дай поглядеть. Вик не мог видеть, потому что его голова была скрыта простыней. Амбер задрала простыню и Вик глянул в зеркало. – Круто, – заметил он, и хотел еще что-то добавить, да так и застыл с открытым ртом. Прямо из стены, возле зеркала, вылезли трое жутчайших созданий – и Амбер в ее костюме ни в какое сравнение не шла с этими страшными тварями! Существа закричали, заулюлюкали и захохотали, носясь в воздухе у головы Амбер и корча рожи: – Ха-ха-ха! А-а-а-а! Ы-ы-ы!.. Лицо Амбер перекосилось так, что губы стали совершенно ровными... Девчонка открыла рот и оглушительно закричала и завизжала: – А-а-а! Вик не удержался, и также закричал, у него вышло нотой пониже, с вовсю прорезающимся юношеским баском: – А-а-а-а! А-а-а-а! Мальчишка сорвался с места и бросился к двери, чтобы покинуть эту страшную комнату. За дверью оказался тот самый зал, где проходила вечеринка, – музыка моментально прекратилась, как только странное высокое создание показалось в зале. Амбер отпустила простыню и закрыла Вика, который перестал видеть, куда ему бежать. Амбер трясла руками у лица. Внезапно она зацепилась подбородком за низко висящую гирлянду из лампочек и разноцветных бумажных фонариков, и полетела на пол, увлекая за собой Вика. Дети, запутавшись, барахтались в простыне, и продолжали кричать от страха. Одноклассники не знали причин такого поведения, и потому принялись смеяться и аплодировать, полагая, что речь идет всего только о веселом номере. А в пустой комнате корчились от смеха и вовсю изображали собственную радость Шланг, Толстяк и Вонючка – они только что прекрасно повеселились.
Каспер прекрасно понимал, что, отправив Кэт на вечеринку, сделал ей приятное. Он не мог иначе поступить и с мистером Харви, когда «воскресил» его – ведь это был отец Кэт. Нельзя было допустить,
* * *
Вечеринка действительно началась без Кэт, но это не значило, что танцевать без маленькой хозяйки бала было весело и захватывающе. Веселились вполнакала, каждый гость чувствовал: чего-то или кого-то недостает; к тому же, постоянно слышались какие-то крики (эти отголоски летели из пещеры), они мешали ребятам и даже порой заглушали принесенные проигрыватель и магнитофон. Доктор Харви и Кэт вышли на балкон. Под ними простирался зал, куда можно было спуститься по уже знакомой винтовой лестнице. – Ну, иди! – отец положил руку Кэт на плечо. – А ты как же? – Это твоя вечеринка. Иди, веселись! Иди, тусуйся... – Доктор Харви с напряжением употребил детское жаргонное словечко и, сделав дополнительное усилие, выдавил еще одно: Пусть тебе будет круче всех! – Спасибо, папа, – с чувством ответила Кэт. Отец поцеловал девочку и смахнул слезу с ее носика. – Надеюсь, этого никто не заметил?! – спросил Харви почти весело. Кэт едва не плакала. Ей было жалко Каспера. И она принялась спускаться по лестнице.
* * *
По звукам, раздававшимся в совершенно темной комнате, можно было заключить, что распахнулось окно. Двое залезли в помещение, после чего окно было снова заперто. Этими таинственными гостями были Амбер и Вик. Они готовились произвести фурор, а если удастся, и панику. – Ну что, залезай? – сказал Вик. Амбер кивнула и набросила себе на плечи длинную простыню. После этого она вскарабкалась Вику на плечи и устроилась там, свесив ноги в джинсах мальчишке на грудь. После этого Амбер отпустила простыню, и материя упала до пола. Получилась длинная белая фигура. Свое лицо Амбер размалевала в мертвенно-бледные и зеленоватые тона – впечатление было жутчайшим... – Держись ровно. – Я стараюсь. А ты не прыгай. Амбер скомандовала Вику, чтобы тот приблизился к стене. Когда он выполнил задание, Амбер нащупала выключатель и щелкнула им. – Ага, здесь зеркало! – И что ты там видишь? В зеркале отражалась страшная картина – длинная дама с бледно-зеленым лицом и специально криво подведенными, ярко-красными, кровавыми губами... – Боже мой, ты бы видел. Люди в обморок упадут, – сказала Амбер. – Дай поглядеть. Вик не мог видеть, потому что его голова была скрыта простыней. Амбер задрала простыню и Вик глянул в зеркало. – Круто, – заметил он, и хотел еще что-то добавить, да так и застыл с открытым ртом. Прямо из стены, возле зеркала, вылезли трое жутчайших созданий – и Амбер в ее костюме ни в какое сравнение не шла с этими страшными тварями! Существа закричали, заулюлюкали и захохотали, носясь в воздухе у головы Амбер и корча рожи: – Ха-ха-ха! А-а-а-а! Ы-ы-ы!.. Лицо Амбер перекосилось так, что губы стали совершенно ровными... Девчонка открыла рот и оглушительно закричала и завизжала: – А-а-а! Вик не удержался, и также закричал, у него вышло нотой пониже, с вовсю прорезающимся юношеским баском: – А-а-а-а! А-а-а-а! Мальчишка сорвался с места и бросился к двери, чтобы покинуть эту страшную комнату. За дверью оказался тот самый зал, где проходила вечеринка, – музыка моментально прекратилась, как только странное высокое создание показалось в зале. Амбер отпустила простыню и закрыла Вика, который перестал видеть, куда ему бежать. Амбер трясла руками у лица. Внезапно она зацепилась подбородком за низко висящую гирлянду из лампочек и разноцветных бумажных фонариков, и полетела на пол, увлекая за собой Вика. Дети, запутавшись, барахтались в простыне, и продолжали кричать от страха. Одноклассники не знали причин такого поведения, и потому принялись смеяться и аплодировать, полагая, что речь идет всего только о веселом номере. А в пустой комнате корчились от смеха и вовсю изображали собственную радость Шланг, Толстяк и Вонючка – они только что прекрасно повеселились.
* * *
Каспер прекрасно понимал, что, отправив Кэт на вечеринку, сделал ей приятное. Он не мог иначе поступить и с мистером Харви, когда «воскресил» его – ведь это был отец Кэт. Нельзя было допустить,