class="book">— Да вы что, с ума сошли? Джордж и так жутко напуган, а вы собрались его ещё и добить?

— Она права, — поразмыслив, сказал Фред, — повременить уже не получится, но можно сказать Джорджу правду и как-то помягче. Он, судя по всему, совсем ничего не понимает.

— Помягче? — скривившись, переспросил Рон. — Это как? «Ты нас извини, Джорджи, но тебе двадцатка с небольшим, и мы бы хотели, чтобы ты как-нибудь поднапрягся и стал выглядеть, как и раньше»?

— Сейчас он всего лишь ребёнок, — заметила Гермиона, — можно ему и… соврать, как-то приукрасить всё, чтобы он не пугался.

— Вот будет у тебя брат, тогда ты ему «соврёшь или как-то приукрасишь»! — не выдержал её вмешательства Рон. — А мы и сами как-нибудь разберёмся!

— Не смей с ней разговаривать в таком тоне, — сурово предупредил его Фред.

— А то что? Цены для меня в своём магазине утроишь?

— Ах ты!..

— Мальчики, перестаньте!..

Из-за неразберихи и препирательств никто не заметил мелькнувшую среди людей в коридоре фигурку. Её бы прозевали и целители, но тут послышался вскрик миссис Уизли, и все разом смолкли.

— М-мама?..

Маленький и очень бледный Джордж оказался в центре внимания. Все растерянно смотрели на него, как на белого медвежонка, появившегося в тропиках. Сам Джордж был потрясён тем, что его мать вздрогнула, когда он её коснулся, и не мог выговорить ни слова, только беспомощно смотрел на неё с отцом, и на его глаза наворачивались слёзы.

Фред сглотнул и первым из всех сдвинулся с места.

— Джорджи… — мягко произнёс он и присел, желая оказаться с братом на одном уровне.

Джордж окинул всех испуганным взглядом, словно только сейчас понял, как много людей его окружало, и пошатнулся.

— Ты… не Чарли, — сказал он Фреду слабым голосом и упал, лишившись чувств.

Через несколько мгновений маленький подопечный снова лежал в палате, и рассерженные целители запретили кому-либо к нему приближаться. В коридоре больше не велось жарких дискуссий и споров. Пристыженным выглядел даже Рон, отважившийся подойти к Гермионе, хоть и избегал смотреть ей в глаза.

— Прости, я погорячился.

Она глубоко вздохнула, помня, сколько раз ей приходилось терпеть его нападки и выслушивать жалкие оправдания.

— Знаю. Всё в порядке, Рон.

Фред хмурился и периодически поглядывал на дверь в палату, словно ждал от неё какого-то знака. Гермиона осторожно взяла его за руку, и он сжал её пальцы в своих.

— Никогда не видел Джорджа таким… потерянным.

— Ещё бы, он так напуган… Не меньше твоих родителей.

Они одновременно повернули головы и отметили, что миссис Уизли всё ещё плачет, прижавшись к мужу, а тот продолжает поглаживать её по спине, уверяя, что всё образуется. Судя по его виду, он и сам несильно в это верил. Фред приобнял Гермиону за плечи и поцеловал в висок. Вышедший из палаты целитель предупредил всех, чтобы не рассчитывали увидеть Джорджа до следующего дня.

— Мальчик сильно переволновался, ему нужен отдых и покой.

Все стали понемногу расходиться. Гермиона с Фредом вернулись домой невероятно усталые. Сказывались бессонная ночь и прошедшие в беспокойстве часы. Гермиона так и уснула, едва опустившись на кровать. Фред спал на соседней подушке, обнимая её за талию.

***

— Смотри, братишка, сколько всего мы тебе вкусного принесли! Шоколадные лягушки, драже «Берти Боттс», Игривые язычки, Летучие шипучки, а вот и твои любимые Желатиновые червячки. Джорджи, ты только взгляни! Слюнки так и текут, а?..

Гермиона ошибалась, считая, что Джордж напуган, он был в ужасе, насмотревшись и наслушавшись такого, чего его разум не мог постичь, и лежал неподвижно и молчаливо первые дни на койке, засунув, как двухлетний ребёнок, большой палец в рот. Родители уходили от него растерянные и стали всё меньше предпринимать попыток с ним заговорить и посидеть. Рон поглядывал на него как на чумного и если присаживался, то ненадолго и в стороне.

Фред уже третий день бился за внимание брата, переходя от одной хитрости к другой. Сладости, к их общей с Гермионой радости, принесли плоды. Джордж, как и всякий ребёнок, проявил интерес и проглотил несколько разноцветных червячков.

— А почему ты такой большой, Фредди, а я маленький? — впервые заговорив после перерыва, спросил он, грустно поглядывая на брата. — Я сделал что-то дурное и стал уродцем? Поэтому и ухо отвалилось?

Фред открыл было рот, но потерялся, потому Гермиона придвинулась ближе и стала уверять Джорджа, что он ни в чём не виноват, и рассказывать ему о неких плохих людях и их гнусных замыслах, которые, к счастью, не осуществились. Фред выходил из палаты, утирая выступивший на лбу холодный пот, и восхищенно поглядывал на девушку. Она скромно улыбалась.

— Дома мальчику было бы гораздо лучше, — встретив их в коридоре, напомнил целитель. — Мы уже сделали для него всё возможное, а домашнее тепло и уют помогли бы ему восстановить душевное равновесие, но я не настаиваю, решать, конечно же, вам.

«Решать» было абсолютно нечего. В «Нору» Джордж вернуться не мог — родители и без того были потрясены и не перенесли бы ещё одного испытания. Гермиона с Фредом какие-то мгновения проникновенно смотрели друг на друга, а потом молча вернулись в палату, чтобы взять Джорджа за руки и всем вместе вернуться домой.

========== 4. В преддверии бури ==========

Джордж, как и всякий встревоженный и напуганный в новой для себя обстановке ребёнок, не мог понять с двух-трёх раз того, что ему говорят, и растерянно смотрел на Фреда.

— А разве мы больше не спим в одной комнате?

Фред ласково улыбнулся, как улыбался детям, которых он предупреждал не распускать руки и, уличив в краже, готовился схватить за уши.

— Нет, братик, мы уже давно не в том возрасте. Теперь у тебя своя комната, а у меня — своя. И поверь мне, нас с тобой это очень радовало.

Джордж явно не верил и всё ещё стоял в коридоре, не в силах сдвинуться.

— А можно мне спать в твоей комнате?

Гермионе стало его невероятно жалко.

— Фред, ну у тебя же достаточно места, может, поставить у стены ещё одну?..

— Нет, нет, нет, — запротестовал Фред, отсекая её вопрос решительным жестом, — Джорджи уже большой мальчик, а большие мальчики спят в своих кроватках, в своей