красивой, самой белокожей — кому же, как не ей, покорить пришельца! Поэтому никто не удивился, когда по пути домой она заявила:
— Мы должны рассказать отцу о том, что произошло у колодца. Он, несомненно, захочет увидеть Египтянина и пошлет кого-нибудь за ним. Пришелец не посмеет отказаться, ему придется прийти.
— Нет! — с такой решительностью воскликнула Сепфора, что ее сестры вздрогнули и на мгновение остановились, оставив овец без присмотра.
— Не надо ничего говорить, — повторила Сепфора мягче.
— Почему? — осторожно спросила Сефоба.
— Наш отец захочет наказать сыновей Уссенека, а это ни к чему.
Орма расхохоталась:
— Надеюсь, что он накажет их кнутом и палкой! И оставит на солнце без глотка воды!
— Их, несомненно, следует проучить, — поддержала сестру Сефоба.
— Их уже проучили, — настаивала Сепфора. — Старший брат, может быть, уже умер. Они хотели показать свою силу, но нашелся человек сильнее, чем они. Зачем доводить их до бешенства, они только отравят пастбища своими криками о мщении…
— Ну вот, Сепфора опять воображает себя нашим отцом! — усмехнулась Орма.
Она откинула шаль на плечо и, покачивая бедрами, пошла вперед:
— Мне все равно, что будет с Уссенеком и его сыновьями. Я думаю о Египтянине. Я расскажу отцу о нем, как только мы придем домой!
— Как же ты глупа!
Голос Сепфоры прозвучал в горячем воздухе, как удар кнута, и в мгновение ока она оказалась перед Ормой:
— Пришелец сказал «нет»! Разве ты не слышала? Его слова ничего не значат для тебя? Ты не хочешь проявить уважение к его желанию?
Орма ждала помощи от Сефобы, это было видно по взгляду, который она обратила к сестре:
— К его желанию? Что ты знаешь о его желаниях? Он просто смутился. И он плохо говорит на нашем языке.
— Он говорит достаточно хорошо, чтобы сказать «да» или «нет», и понимает разницу между этими словами.
— Ну и что? Это нехорошо. Из-за тебя мы ему обязаны…
— Я прекрасно знаю, чем я ему обязана. Не забывай, что сын Уссенека набросился на меня.
— Наш отец должен его поблагодарить.
— Он это сделает, когда будет нужно. Обещаю тебе.
— Он… Ну, Сефоба, скажи же что-нибудь!
— Что сказать? — вздохнула Сефоба. — Сепфора права: он сказал «нет»!
— Но его глаза мне клялись совсем в другом. Я лучше вас умею читать в глазах мужчин.
— Орма, послушай меня…
— Незачем. Я уже все слышала, и я тебе отвечаю, что я все расскажу отцу и никто, даже ты, не сможет мне помешать.
Сепфора с силой схватила Орму за руки, заставляя повернуться к себе.
— Этот человек спас меня от бесчестья. А может быть, от смерти. Я знаю не хуже тебя, чем я ему обязана. Но я знаю, что он не хочет, чтобы его рассматривали, ему не нужны ни нежность, ни воркование. Он плохо говорит на нашем языке, он боится слов, которые он произносит. Он ищет укрытия. Разве ты не заметила, как он исчез только что? Есть только один способ поблагодарить его за помощь оставить его в покое. Неужели ты не способна понять это?
Каждый раз, когда Сепфора поддавалась гневу, ее слова звучали так, словно говорил сам Иофар. Орма поджала губы и опустила голову.
— Дай ему время решить самому, — продолжала Сепфора спокойно, словно говорила с упрямым ребенком. — Орма, пожалуйста, дай ему время! Он не забудет твоей красоты. Да и какой мужчина забудет ее?
Лесть понравилась Орме:
— Откуда ты знаешь? Ты всегда думаешь, что ты все знаешь!
Сефоба приблизилась к ним и обняла сестру за плечи:
— Давай не будем ссориться! Твой принц никуда не денется. Доживем до завтра.
Орма оттолкнула руку сестры:
— У тебя Сепфора всегда права.
Но Сефоба не сдалась и сказала с беззлобной насмешкой:
— И потом, что ты будешь делать сегодня с пришельцем? Ведь ты будешь очень занята. Не забывай про Реба.
— Ах! Опять этот…
— «Ах! Опять этот»! Вот именно, он пересек пустыню, чтобы полюбоваться твоей красотой.
— Мне уже заранее скучно.
— Посмотрим.