Если бы мог, Брок бы закурил, со стоном втягивая в лёгкие горьковатый ароматный дым сигарилл, и с оттяжкой приложил бы прикладом Рассела из Браво за просто фантастическое умение появляться в перекрестье прицела за пару секунд до выстрела. Как ему ещё голову свои же не снесли — было непонятно, как и то, как он задержался в Браво аж на десять лет.

— Рассел, блядь! — рыкнул Брок и прижался спиной к стене.

Не любил он располовинивать отряд, терпеть не мог брать бойцов из других подразделений, пусть с кем-то в связке уже и приходилось работать, но всё равно каждый раз складывалось странное впечатление, что он в команду по борьбе набрал ебаных танцоров и поперся таким составом на соревнование с четкой задачей от начальства взять золото. Ага, тут вернуть бы всех на базу живыми и относительно невредимыми. Ещё и Зимний… Баки Барнс. Хотя с ним проблем как раз-таки было меньше всего.

Висок дернулся болью.

— Таузиг, отходи к пролету. Рассел, на три часа дверь. Барнс, на месте стой, не мельтеши, — тихо в коммуникатор велел Брок, прижимаясь спиной к стене, и скривился от зудящей головной боли, прижал большой палец к левому виску, потёр.

— Есть дверь! — рявкнул Рассел и резко дёрнул за дверную ручку.

Грохнули выстрелы.

Брок словно в замедленной съёмке видел, как из шеи Рассела вырвался ярко-красный, нереальный — словно краски плеснули — фонтан, как боец повалился назад, сжимая в руках дергающую винтовку, стреляя в своих. Как повалился стоящий ближе всех Веласкес, как Таузиг пытался сместиться в сторону, врезался в красные баллоны, падая словно подкошенный. Как дрогнули стены, осыпая побелкой, а около лестницы расцвёл ослепительной вспышкой взрыв, раскидывая баллоны по сторонам, подрывая один за одним. Как Мэй не успела скрыться за одной из дверей, как пламя слизало Глазго и Роллинза. Страх в глазах возникшего перед Броком словно из-под земли Барнса, крепкую хватку его ладоней на плечах и тонкие струйки крови из носа и уголков губ, слабая улыбка… и темнота.

Висок дернулся болью.

— Таузиг, отходи к пролету. Рассел, на три часа дверь. Барнс на месте стой, не мельтеши, — тихо в коммуникатор велел Брок, прижимаясь спиной к стене, и скривился от зудящей головной боли, прижал большой палец к левому виску потёр… и он похолодел. — Нет! — рявкнул Брок. — Назад, сука! Руку от двери и лежать!

Миссия была простая, как четвертак, Баки не напрягался вообще, просто следовал приказам Брока, очень, надо сказать, грамотным приказам. Брок все больше начинал нравиться Баки, и уже не только как командир, хотя и приходилось соблюдать субординацию. И вот сейчас Баки уже сделал шаг в сторону, чтобы занять нужное место, как услышал почти панику в голосе командира и решил сделать единственное, что успевал только он — предотвратить открытие двери.

Баки рванул вперед, сбивая с ног Рассела, закрывая собой, еще не зная, чего они должны опасаться, как дверь прошило выстрелами, укладывая двух бойцов Браво. Трупы. Баки осмотрелся, едва-едва поднимая голову, Брок жив, Страйк жив, только два трупа. Все еще придавливая Рассела, Баки вытащил его пистолет и расстрелял дверь почти в упор, чтобы за ней наверняка никого не осталось.

— Командир? — тихо спросил Баки, когда стихли выстрелы. — Двое мертвы, что за дверью, не знаю.

— Отходим, — задыхаясь, просипел Брок, чувствуя, как колотит, а к горлу подкатывается тошнота. — Назад, все назад! Барнс, гранату в кабинет и отходи!

Брок не знал, что это такое было, что он видел или пережил. До сих пор на плечах чувствовалась хватка Барнса, а открытые участки кожи горели, словно их лизнуло пламенем.

— Выполнять!

Вздернув Рассела на ноги, Баки схватил его за шкирку и потащил за собой, швыряя гранату в странную, так напугавшую командира дверь. Они потеряли двоих бойцов, но все еще были в строю, все еще могли выполнить миссию, да Баки один мог все сделать, но нет, Стив Роджерс слишком ценил своего друга, чтобы позволять ему одному прыгать с мины на мину и подставляться под пули разного калибра. Но здесь и сейчас Стива Роджерса, доблестного Капитана Америки, не было, и на его мнение можно было не оглядываться, а Брок, хоть и ебал Баки (исключительно морально) за неподчинение, никогда об этом не докладывал. Поэтому они и работали вместе так хорошо.

— Командир, что произошло? — спросил Баки, когда они убрались от злополучной двери.

— Отъебись, — прохрипел Брок, дёрнул ворот куртки.

Позиция была не самая удобная, но зато ждать нападения можно было только с одного направления.

Брок все ещё раз за разом переживал увиденное, то, в каком порядке умирали его бойцы, и с этим надо было что-то делать.

Отобрав у кого-то флягу, Брок сбил крышку и отхлебнул воды.

— Перегруппировываемся, — дав себе пару секунд, велел Брок. — Вперёд Роллинз и Барнс, на вас коридор, Таузиг — двери, Мэй и Веласкес — замыкающие. Глазго, Рассел на тебе, двинется в сторону — разрешаю сломать ноги и списать на сопутствующий ущерб. Как поняли?

— Четко и ясно, — хором ответили бойцы.

— Тогда двинули.

Думать было некогда, нужно было выполнять приказы того, кто лучше знает, что делать. Баки, конечно, имел свое мнение по любому вопросу, но высказывал его только в минуты покоя и безопасности, иначе мог подставить вообще всех, а не только Брока. Поэтому и сейчас промолчал по поводу происходящего, уверенный, что уж его-то точно пошлют в самое пекло, ибо суперсолдат, все может. А Баки только этого и надо было.

Прикрывая Роллинза, Баки шел вперед, чутко ощущая опасность, разливающуюся в воздухе, словно дым от мусороперерабатывающего завода. Зловонный и густой.

— Командир, чисто, — отрапортовал Баки. — Дверь кончилась, стрелки за ней тоже. Идем дальше?

Баки посмотрел на трупы ребят из Браво, мысленно перекрестившись, и отвел взгляд, терять своих было больно.

Дальше шли уже спокойнее. Нет, все равно сопротивление встречали и отстреливаться приходилось не раз, но то странное страшное чувство, когда лицом к лицу сталкиваешься с костлявой, больше не посещало.

Когда база была полностью зачищена и бойцы рассредоточились по помещениям, собирая трофеи и потроша компьютеры, Брок позволил себе немного расслабиться, отпустить себя. Он облокотился на стену, сполз на пол, чувствуя, как снова накрывает паникой, слишком реальными были ощущения —