очередь, принес извинения доктору Грейвзу (но не Хоару) и отправился организовать группу надежных людей для ареста пассажиров яхты, оставив двух джентльменов развлекать друг друга у камина.
— Я заметил, что ваши голосовые связки повреждены, мистер Хоар, — сказал доктор. — С этим должна быть связана какая-то история. Вы меня не просветите?
Кратко и скромно, но не делая большого секрета из происшествия, Хоар рассказал, как мушкетная пуля на излете попала ему в горло, лишив его возможности говорить громче обычного шепота.
Затем по просьбе доктора он показал средства, разработанные им для общения в случаях, когда его шепота было недостаточно. Вид римских табличек не повлек комментариев, а затем Хоар вынул из кармана серебряную боцманскую дудку, свисающую на черной шелковой ленте, и произвел для доктора несколько пронзительных свистков, которыми он пользовался для отдачи распоряжений тем лицам — слугам и подчиненным, — которых он предварительно обучил. Далее он просвистел толкование соблазнительной песни «Приходи в садик, Мод», которое не требовало пояснений. И завершил показ оглушительным свистом двумя пальцами, изображающим срочный вызов. Когда встревоженный мистер Смит появился в дверях, доктор покачал головой и тихо рассмеялся.
— Остроумно, — одобрил он. — Доктор Франклин был бы восхищен вашими решениями.
— Вы были знакомы с доктором Франклином, сэр?
— О да! Мы с ним переписывались. Его потеря, когда американцы завоевали независимость, для королевства была не самым малым ущербом, который мы понесли из-за упрямства его величества. Мне часто кажется, что умственный недуг короля уже имел место тогда, в 76-ом.
Хоар не мог не согласиться:
— Мне приходилось встречаться со многими повстанцами во время этой печальной братоубийственной войны, и многие из них были достойны уважения.
Он не стал говорить о том, что его прелестная франко-канадская молодая жена из Монреаля умерла при родах, когда он был в море в 82 году, свыше двадцати лет тому назад, оставив новорожденную дочь, которую он так никогда и не увидел. Семья Антуанетты, недовольная замужеством дочери за англичанином, увезла ребенка куда-то вверх по реке Св. Лаврентия, где отец не мог ее найти.
— Если вы не против встретить еще одного американца, сэр, — предложил доктор, — миссис Грейвз и я пригласили мистера Эдварда Морроу на ужин сегодня вечером. Если вы не торопитесь вернуться в Портсмут безотлагательно, мы будем рады вашему присутствию за нашим столом.
Хоар было начал протестовать, что у него нет соответствующего одеяния для ужина в обществе, когда нахмурившийся сэр Томас вернулся в зал для посетителей. Его люди поместили одного из нападавших на миссис Грейвз в подвалы городского холла, в камеру, где находились двое пьяниц и браконьер. Второй — очевидно лидер шайки — все еще был без сознания. Его развязали и поместили под замок в отдельной камере до тех пор, пока он не придет в сознание или не умрет.
Предложение доктора посетить этого человека было отвергнуто сэром Томасом.
— Вам будет трудно спуститься по узким лестницам в подвалы, — парировал он. — Кроме того, мистер Олни, хирург, является официальным медицинским инспектором города, и он был бы задет, если бы мы его обошли. Уверен, что вы это понимаете, сэр.
Приняв этот мягкий упрек, доктор вернулся к вопросу вечерней одежды Хоара.
— Мы с вами более или менее одинакового сложения, — заметил он. — Миссис Грейвз, я уверен, не будет возражать против вашего появления за столом в моих бриджах. Я пошлю их вам в «Миску килек» сразу же, как вернусь домой.
По предложению доктора Хоар послал одного из слуг клуба забронировать комнату от его имени.
К этому времени миссис Грейвз переоделась в сухую одежду и присоединилась к ним. Она отвергла предложение Хоара перенести доктора в его инвалидную коляску. Очевидно, это было делом семейной гордости: Грейвзы не нуждались в посторонней помощи. Хоар наблюдал, как она и горничная Агнесса скрестили руки, образовав подобие стула, подвели их под доктора и подняли в воздух. Он ухватился мощными руками за рычаги и перенес себя в коляску. Затем он выехал на улицу и помог супруге подняться в карету.
Горничная соединила коляску с запятками кареты незамысловатым крюком и также заняла место в карете. Доктор окликнул возницу, и карета с коляской потрусила под легким дождем. Хоар провожал их сочувствующим взглядом. Он был рад, что вскоре снова увидит чету Грейвзов.