- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Джорджетт Хейер Предложение
Сисели швырнула диванную подушку через всю комнату. – Вот как я себя чувствую! - сказала она и сердито посмотрела на своего в какой-то там степени кузена Ричарда Сполдинга. – Господи боже, – заметил он с приличествующей степенью сочувствия в своём ленивом голосе. – А ты сидишь тут бездельничаешь у меня в комнате и смеёшься надо мной! Я решительно тебя ненавижу, Ричард! – Перестань! – запротестовал он. – Я не смеялся, честно-пречестно!Сисели была исполнена презрения. – Мне вконец надоело всё это. До смерти надоело. – Сисели кивнула так энергично, что её тёмно-русые стриженые локоны, казалось, подпрыгнули. – До конца жизни никогда не захочу отправиться на ещё одну танцевальную вечеринку. – Это плохо, – сказал Сполдинг учтиво. – Что же вызвало это чувство пресыщения? – Всё. Я доведена до того, чтобы заорать! Мне хочется сделать что-нибудь отчаянное! При этих словах Сполдинг распрямился и отбросил недокуренную сигарету. – О, замечательно, Сис! Я надеялся, что, если подожду достаточно долго, ты оттаешь. Когда это случится? Будь уже умницей и... Сисели закрыла уши руками. – Нет, нет, нет! Я не желаю делать ничего настолько отчаянного! Ричард снова осел на диван. – Так и подумал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. – Он вытащил из жилетного кармана записную книжку в кожаной обложке и принялся писать с унылым видом. – Что это? – спросила Сисели. – Дневник. – Но что ты пишешь? – "Пятница. Сделано предложение Сисели. Отказано". Против воли Сисели хихикнула. – Дик, балда! Когда ты престанешь? – Когда мы поженимся. – Мы не поженимся! – Подбородок Сисели демонстративно приподнялся. – Ты не можешь сказать наверняка. Никогда не знаешь, к чему можешь прийти, – проговорил Сполдинг бодро. – Я никогда к этому не приду! И раз мы продолжили данную тему, могу также сказать тебе, Ричард, что это ещё одно, чем я сыта по горло. Ты просишь выйти за тебя замуж семь дней в неделю, а я... – Нет, я этого не делаю! – Сполдинг был праведно возмущен. – Я только три раза просил тебя на этой неделе... и три с половиной на прошлой. Это значится в записной книжке, если хочешь проверить. – Ты не можешь побыть серьёзным ни мгновение? Это одно из тех качеств, которые я в тебе ненавижу. Ты до безобразия легкомысленный!.. Ты ничего не делаешь. Мой муж должен трудиться! – Он будет, – пробормотал Ричард. Сисели не удостоила его вниманием. – Я знаю, ты думаешь, что много делаешь, – баллотируясь в парламент и... и всё такое, – но ты просто... хлипкий! Ричард, спортсмен и боксёр-любитель, выпустил еще одно облачко сигаретного дыма. – Ты когда-нибудь в своей жизни занимался целый день трудом – тяжёлым, ручным? – требовательно спросила Сисели. – Отличный парковый оратор. Четыре года в окопах. Вот и всё. Сисели немного смягчилась. – Я это не беру в расчёт, – сказала она. – И не думал, что ты это сделаешь. Что дальше? – Ты слишком цивилизованный. Слишком опаркеченный. Мне хотелось бы чувствовать, что я могу полагаться на своего мужа, – и не только в том, что он будет пользоваться огромным успехом на каждой вечеринке, на которую я его приведу. Всё, о чём ты думаешь, – это одежда и гонки и в порядке ли твой галстук. Это недостаточно хорошо для меня. – Думаю, через пять минут я снова сделаю тебе предложение… – сказал он. – Жаль, что тебе всё так надоело. – Я нашла лекарство, – сказала Сисели. – Я собралась уединиться. – Где? В монастыре? – Нет, дуралей. Я собралась в деревню. Сняла коттедж. – Коттедж? Ты? Хочешь сказать, что дядя Джим настолько обезумел, чтобы разрешить тебе уехать самой?.. Где он? – требовательно спросил Ричард, готовясь встать. – Он ушёл. Кроме того, ты здесь ни при чём. Собственно говоря, я не поеду одна. Сполдингу, казалось, стало немного легче. – Я поеду со своей подругой Мэйзи Дунканнон. – Что, та вялая девица, которая околачивается здесь с недавнего времени? – Ну, её можно описать и так. Ты доволен? – Нет, не доволен. Сисели протянула руку, чтобы погладить своего крошку пекинеса. – Чу-Чу-Сан едет, конечно. – Это придаёт делу совершенно другой оттенок, – сказал Ричард. – В деревне пекинес будет выглядеть изысканно. Малость расшевелите сельских жителей. – Он намного отважнее, чем твой гадкий бультерьер! – яростно сказала Сисели. Сполдинг просиял. – Слушай, а может, возьмёшь Билла? Давай, Сис! Я бы почувствовал себя намного счастливее, будь у тебя приличный охранник! – Чу-Чу – хороший охранник! – О, пожалуй, – поспешно сказал Ричард. – Но ты должна признать, он немного маловат, а? Возьми старину Билла, пожалуйста! Я как раз хотел вытащить его из города на некоторое время. Сисели заколебалась. Она знала, что в последнем заявлении совсем не было правды, но рассудила, что Билл принесет с собой несомненное ощущение безопасности. – Он будет скучать по тебе, – неуверенно сказала она. – Нисколько. Но всё едино, – подтвердил Ричард, – возьми его, старушка! – Это ужасно мило с твоей стороны, – поблагодарила Сисели. – Если ты считаешь, что это пойдёт ему на пользу… – Думаю, самым решительным образом. А кстати, где расположен этот коттедж? – Блай… я не собираюсь тебе говорить! Никто не узнает об этом, кроме папы, а он пообещал не говорить ни одной живой душе. – Блай. Я это запомню. – Ты никогда не найдёшь его! Ричард распознал нотку вызова. – Хочешь, сделаем ставки? По шиллингу. – Я не против. Мои деньги в безопасности. Ричард улыбнулся и сделал пометку в своей записной книжке. – Не считай цыплят, пока не вылупились, – сказал он.
Пони рысил вдоль по деревенской улице в неторопливой, рассеянной манере, не внимая голосу своей хозяйки. Взволнованный лай Чу-Чу-Сана – вот что он воспринимал для себя как поощрение действовать. Он всё бежал себе трусцой. – Тпру! – резко сказала Сисели. Она натянула поводья. – Тпру! – повторила она ещё раз уже как просьбу. Пони по-прежнему бежал трусцой. – О, пожалуйста, тпру! – взмолилась Сисели. – Тимоти, милый! – Тимоти пошевелил одним ухом, чтобы показать, что обратил на неё внимание. Чу-Чу-Сан снова пронзительно затявкал, и пони пошевелил другим ухом, ускорив шаг. – Замолчи, Чу-Чу! Эй ты, тпру! Стой! Дальше по улице стоял мужчина, наблюдая за приближением пони. Он был одет в грубый твидовый пиджак и бриджи для верховой езды с грубыми
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »