предположила Пан, с трудом сдерживая смех.

- И тут он был удивительно солидарен с его святейшеством.

Злотан скривил тонкие губы, и было с чего. Архимагистр Мартион - белый маг, стихийников и черных вполне традиционно мечтал пустить на мыло. Но наибольшую ненависть у него вызывали дуухи, все без разбору. Архиепископ Нереис поддерживал Мартиона в этой ксенофобии, а также, до кучи, не любит магов, шутов, циркачей и персонально Пан, как квинтэссенцию всего вышеперечисленного. Если бы мог, давно отправил бы ее на костер, к счастью, столь дикие времена прошли, и ослушников сейчас цивилизованно гильотинировали. Пан была совершенно уверенна, что Нереису ночами сниться буйная и рыжая ее головушка в приятном для него отдалении от тела. А также, если судить по его поведению, все тело целиком. Не то, чтобы она была против религии – конечно, когда та не хотела заклеймить шутовку еретичкой, но Архиепископ был мразь, и с этим соглашались все, правда, молча.

- Я могла бы съездить в эти самые Ключи, вашество, - заметила Пан. – Все равно у меня отпуск негулянный. Если, конечно, я не нужна вам тут.

Злотан погрузился в длительные и явно мучительные раздумья. Он морщил высокий лоб, сжимал губы, скрежетал зубами. Ему нужно было артистом стать, а не королем.

- Я переживу, - сказал он наконец. - Конечно, будет трудно, но я постараюсь дотянуть до твоего возвращения. Дай мне ручку и бумагу, пожалуйста.

По статусу его величеству полагалась новомодное автоматическое перо, которое не нужно было каждый раз макать в чернила. Ручка Злотана была редким компромиссом между магами и учеными: конструкцию создали вторые, а быстросохнущие чернила предоставили первые. Злотан размашистым почерком накорябал записку и всучил ее своей шутовке с важным видом.

- Загляни к Леуте и выбери все, что может тебе понадобиться. И пиши мне почаще. И вот еще что, Пан, - король внезапно посерьезнел. – Сразу по получении весточки от тетушки, я отправил туда, конфиденциально, конечно, нескольких диких. Они не вернулись.

- Разве можно доверяться диким? – фыркнула шутовка. – Не волнуйсь, вашество, я позабочусь о твоем королевстве, пока ты готовишься к похо… к свадьбе.

Злотан с мягкой, но укоризненной улыбкой передал Пан разрешение на использование чаров из королевского хранилища. Она могла бы поспорить на свой колпак, что Леута скорее сожрет живьем обладателя подобной бумажки, чем позволит взять ему действительно все, что понадобиться. Но, в любом случае, разжиться парочкой полезных вещиц было возможно.

- Благодарю, величество. Ну, я пойду? Можешь не провожать, - хмыкнула Пан, отпущенной пружиной спрыгивая с кровати.

Злотан криво усмехнулся. Уже почти дойдя до двери и даже оттащив от нее кресло, девушка быстро вернулась к кровати, поцеловала короля в бледную щеку и пулей вылетела из комнаты.

* * *

Заговорщик из ее папочки – тот еще. Уже по помаргиванию огня в его окне и по таинственному шороху, ползущему по лестнице, можно было определить, что у мага важный гость. Кроме того, еще в холле Пан почуяла едва заметный аромат глушащего заклинания. Причем, было оно черное, что ее мягко говоря удивило. Либо у отца сидит черный маг, либо огненный маг не побоялся, что заглушка хорошенько по нему шарахнет. Прокравшись наверх, шутовка притаилась за дверью и обратилась в слух. Зачем, скажите, ей было использовать магические уши, если и свои пока что недурно слышат? Собеседник был незнаком, но голос приятный, зрелый и обладал, как это не странно, интонациями Злотана. Этот человек, также как и король, знал намного больше, чем хотел показать, и это сквозило в каждом звуке. Такое сдерживаемое чувство превосходства.

- Кричащие Ключи? – протянул этот голос, и шутовка мгновенно насторожилась.

Вот ведь что за местечко! Судя по всему – занюханная провинция, а сколько народу ей заинтересовались. Значит ли это, что гость из гильдии? Хе, - криво усмехнулась Пан. Может, Архимагистр расщедрился-таки послать кого-нибудь на разведку, и выбор пал на бедного папулю? Конечно в реестре гильдии он значится, как боевой маг первого уровня, мастер огня, факельщик и все такое, говорили, даже, что лет тридцать назад он совершил некий эпический подвиг, но на самом деле, был он лапочка, душка и больше всего напоминал кролика. Хотелось дать ему капустный лист и почесать за ушком.

Ладно, гильдеец, так гильдеец. Пан постаралась обратиться в слух, хотя бы фигурально.

- Скажешь дочери, что тебя послали стажировать молодежь, и всех делов! – фыркнул все тот же голос.

- Ты не знаешь мою дочь… - вздохнул Герн. – Она вытрясет из меня признание, а потом еще побежит жаловаться королю.

Пан презрительно фыркнула. Это когда это она жаловалась Злотану? Да никогда в жизни! Она даже доносов не писала, а это было главным при дворе излюбленным видом спорта, хотя король подобных бумаг никогда не читал, справедливо полагая, что они только испортят его хрупкое здоровье окончательно.

За дверью зашевелились, и шутовка быстро взбежала по лестнице на третий этаж в свои комнаты, тем более что перед ужином стоило переодеться. Во дворце, будучи на службе, она носила пышное платье, шитое из кусков разноцветного шелка, неизменный колпак с ослиными ушами и бубенчиками, служащий одновременно знаком гильдии, и погремушку. Этот полезный предмет, помимо того, что оглушительно звенел, мог служить отличной дубинкой. Дома же предпочитала удобную и простую одежду, чаще весьма экстравагантного покроя, но если намечались гости, приходилось вытаскивать со дна сундука строгие материны платья, стряхивать пыль и разбираться в мудреных застежках. К ужину Пан спустилась вполне приличной девушкой, можно даже сказать – симпатичной. Но как всегда испугала отца и немного озадачила его гостя – приятного мужчину лет сорока, настолько ярко выраженного черного, что просто смешно. Были они все смуглые темноволосые красавцы, как на подбор, даже те, кого мама родила румяными блондинами. Серьезная проблема стереотипов.

- Здравствуйте, - Пан изобразила элегантный реверанс. – Простите, я присоединюсь к вам за ужином?

Герн Факельщик слегка удивился поведению своей дочери – обычно она влетала в столовую без приветствий, хватала первое попавшееся блюдо и тащила его, как птичка в клювике, в свой кабинет и там, обложенная со всех сторон книжками, ела, обильно засыпая крошками дорогие ковры. Черный гость внимательно изучил девушку и, очевидно, был слегка удивлен. В своем сером домашнем платье, предназначенном для