не мог подойти к ней и дурачить ее, окружили меня. Спрашивали, почему я никогда не говорил, что открыл такое музыкальное чудо. Когда-нибудь я потеряю самообладание и расквашу кому-нибудь нос, ей-богу, так я и сделаю. А в другой раз она выступила с художественным чтением. Я никак не мог решить, серьезное или юмористическое произведение намеревалась она читать: в ее исполнении оно было наделено всеми недостатками обоих жанров и звучало прескверно. Речь там идет главным образом об ангеле и ребенке, но в середине рассказа вдруг появляется собака, после чего уже невозможно понять, от чьего лица ведется рассказ; иногда кажется, что говорит ангел, а потом начинаешь думать, что это больше похоже на собаку. Легче всего было следить за ребенком: он все время гнусавил. Мне пришлось слушать эту декламацию не меньше пятидесяти раз. Сейчас жена с увлечением разучивает новую историю, чтобы читать ее на бис.

...И ВЕСЬ МИР ПОУМНЕЛ БЫ!..

— Что меня больше всего огорчает, — продолжал молодой человек, — это то, что она выставляет себя на смех. Но что я могу поделать? Если я объясню ей все, она будет глубоко несчастна и ей будет стыдно показаться на глаза людям. К тому же, ее чистосердечности, — а в ней, быть может, и заключается главное ее очарование, — будет нанесен смертельный удар. Беда в том, что сейчас дело не ограничивается музыкой и декламацией. Жена не слушается моих советов относительно своих нарядов. Она смеется и повторяет… ну, весь тот лживый вздор, который женщины говорят молодой сопернице, уродующей себя нелепым покроем платьев, особенно когда молоденькая женщина хороша и они всей душой желают, чтобы она уродовала себя и впредь. На прошлой неделе я не мог пойти с ней в магазин, и она купила себе шляпку — настоящую рождественскую елку, только свечей не хватало. И вот дамы заставляют ее снимать эту шляпу, чтобы они могли подробнее рассмотреть ее и соорудить себе точно такие же. Моя жена в восторге и объясняет им, в чем тайна красоты ее обновки.

На вечера мы приходим за полчаса до назначенного времени, — жена боится опоздать хоть на минуту. Ее убеждают, что вечер не может начаться без нее; дескать, если ее не будет, не стоит и идти. Уходим мы всегда последними. Другие гости не имеют значения, но если уйдет она, все провалится. Ей безумно хочется спать, хозяевам мы до смерти надоели, но если я бросаю взгляд на часы, хозяева так уговаривают нас остаться, точно их сердца разрываются, и жена считает меня зверем за то, что я хочу покинуть друзей, которые так нежно любят нас.

Зачем мы все играем в эту глупую игру? Какой в этом смысл? — спросил молодой человек.

Я не мог ответить ему.

1908

Примечания 

1

Германия, Германия превыше всего (нем.)

(обратно) (обратно)