Смерть пахнет сандалом

Я, Чжао Цзя, прежде был первым палачом при судебном зале министерства наказаний, прослужил сорок с лишним лет в столичном граде, перерубил так много народу, что головы их приходилось вывозить на несметном числе повозок и лодок, и числа уже не сосчитать. По достижении 60 лет я, с милостивого разрешения матушки императрицы, отошел от дел и вернулся домой, чтобы обрести покой в старости и дожить мой век в довольстве и почете. Думал я залечь на дно в этом маленьком городишке, схорониться под вымышленным именем в тихом переулке, в семействе мясника. Жил бы я да приумножал добродетели и продлевал долголетие. Кто бы мог подумать, что мой собственный родственник, Сунь Бин, вдруг черным колдовством оболванит простой народ, поднимет вверх знамена и бросится бунтовать против державы, преступая все государственные наказы и поднимая смуту во всех наших уделах? Чтобы заставить бунтовщиков трепетать от страха да отстоять закон и дисциплину, его превосходительство Юань, высокий посланник императора в провинции Шаньдун, упросил меня исполнить в отношении родственника пытку сандалового дерева. Не зря у нас говорят, что почтенный муж готов умереть за родных и близких, а птица рада петь всякому, кто ценит ее пение. Вот и я, желая оправдать благосклонность его превосходительства Юаня, вновь берусь за рукоятку топора палача. А посему: Спозаранку огонь пылает в руке, будто та зачерпнула горячих угольков. То дает знать о себе тяжелая ноша, которую я взвалил на свои плечи (эх-ма!). Зазнался начальник уезда Гаоми Цянь Дин, не хотел предстать перед глазами старика Чжао Цзя (отчего это он так?). Его я укротил, заставив преклоняться перед драгоценными дарами императорского дома, пока уездный вконец не потерял лицо (ха-ха). Как говорится, душа человека ликует перед лицом многих радостей, а кругозор полководца, одерживающего победу за победой, не знает горизонта (эх-ма!). Потерял я, конечно, аж два зуба, зато изрядно потрепал шапочку на макушке Цянь Дина. Явился старец Чжао Цзя по зову ветра в великий дом, поглядел на управных чиновников, собрал свои сокровища – каждую вещь, каждую штуку, каждый экземпляр, каждую крупицу – и отправился с ними домой.