Не вернуться никогда

Расползались бухие гости, догорала свеча. Дух сомненья рычал от злости, дух познанья молчал. Что ж вы, духи, так тугоухи, али голос не свой? Муз не слышно, лишь бляхи-мухи вьются над головой. Без ума, без огня, без толка дотлевает зима — Дамы в белом грустят недолго, но картинно весьма. В душной паузе, в нитях вязких я завис невесом. Сорок лет. Ожиданье сказки. Полумертвый сезон. Но настанут сказочные деньки, и будут буйны, Будут веселы головы во хмелю, станут шустрыми чертики в зеркалах, И шаманы новые расчехлят гулкие бубны, И настанут сказочные деньки… Вымутит кровь, не спросивши резуса, все больней и ясней, Будто бы новой Эндурой порезаться, познакомиться с ней. Сказка, моя эфемерная спутница, долгожданная весть, Просто однажды возьмет и сбудется целиком, вся, как есть. Нотой седьмою, седьмою пятницей, верной строчкой седьмой, Рыжим солнышком вспять покатится по дороге домой, Солнечными морями над тучами по небесной струне С первыми кораблями летучими прямо в руки ко мне. Нынче духи мои в ударе, очи пышут огнем, Уж теперь-то дадим мы гари, вот с утра и начнем. Сорок лет — это те же двадцать, дело только в цене: В сорок рваться из резерваций веселее вдвойне. Весела игра-угадайка: свой ты или чужой Среди тех, кто едет с Клондайка без гроша за душой. Словно кошки в ночи мурлычут дальние дизеля. Сорок лет — ни наград, ни лычек. Что ж, с нуля, так с нуля. {15}