Три сыщика и Дорога в никуда.

Глава 1. В темноте.

Темно. Холодно. Сознание уплывает. Мучает боль. Тело? Голова? Юпитер Джонс просыпался медленнее, чем когда-либо прежде в своей жизни. Минута за минутой он прорывался в реальность, нащупывая путь к своему телу, как будто оно ему не принадлежало, изо всех сил пытаясь стряхнуть с себя смутные образы сна. Образы сна... Склад. Яркий свет. Темное пятно в форме топора на светлом фоне. Молодой человек со светло-русыми волосами. Важное сообщение на листке бумаги. Тайник. Но с каждой секундой память угасала, образы исчезали. И когда Юпитер, наконец, открыл глаза, он почти забыл видения из сна.

Темно. Который сейчас час? Взглянуть на будильник... Будильника нет. Нет и прикроватной тумбочки, на которой он должен был стоять. Да и сам Юпитер лежал на ровном твердом полу. Вот почему все так болело. И вот почему так холодно. Он выпрямился. Осторожно провел рукой по лицу. Где он?

Поиск ответов занял некоторое время, но затем осознание просочилось в мозг, вызвало прилив адреналина и окончательно вышвырнуло Юпитера из липких сетей сна.

Это не его комната! Свет! Ему нужен свет! Юпитер медленно поднялся на трясущиеся ноги. Покачнулся, уперся рукой и почувствовал холодную, выложенную плиткой стену. Юпитер сделал осторожный шаг вперед. И пошел дальше, опираясь о стену одной рукой. Где-то здесь должна быть дверь! Или хотя бы выключатель! Страх сжимал сердце Юпитера ледяной рукой. Что-то здесь не так. Реальность не соответствовала его представлению. И он понятия не имел, почему. Несмотря на холод, по спине и лицу градом катился пот.

Ему нужен свет! Есть! Пальцы нащупали что-то квадратное. Он нажал. Яркая вспышка. И еще одна. А затем с электрическим гулом вспыхнули яркие холодные люминесцентные огни. Они ослепили Юпитера, он закрыл глаза рукой. Пару секунд спустя осторожно рискнул взглянуть еще раз. Постепенно его глаза привыкли к яркости света. Но то, что он увидел, ни на йоту не успокоило его. Напротив.

Комната выглядела как бывшая операционная. В ней не было окон, и все пространство от пола до потолка выложено белой плиткой. Изразцы были грязные, кое-где виднелись темные очертания мебели, когда-то здесь стоявшей или висевшей.

Под потолком закреплены две люминесцентные лампы. Серая стальная дверь. Больше ничего. Комната была пуста. Пуста, если не считать темного кома на полу в углу. Юпитер вздрогнул. Там кто-то лежал! И этот кто-то, только что проснулся.

Юпитер бросился к нему. Молодой человек, лет двадцати с небольшим, с взлохмаченными черными волосами и черными глазами. Он в замешательстве щурился на яркие огни. Заметив Юпитера, он вздрогнул.

- Привет, - быстро сказал Юпитер. - Не пугайся. Я... э-э... вполне безобиден.

Молодому человеку потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и сесть. Он отполз в угол и принял оборонительную позу.

- Кто ты? - спросил он охрипшим голосом.

- Меня зовут Юпитер Джонс. Я сам только что проснулся и включил свет.

Молодой человек посмотрел на Юпитера так, будто у него было не все в порядке с головой.

Юпитер не мог винить его. Он и сам не был полностью уверен в своем душевном состоянии.

- Нам лучше сначала выбраться из этого жуткого места, - предложил он.

Юпитер изо всех сил старался вести себя спокойно и рассуждать холодно и рационально.

Парень никак не отреагировал. Юпитер подошел к двери и дернул ручку. Закрыто.

- Ну, все... идет не так, как хотелось бы.

- Кто ты такой? - угрожающе спросил незнакомец.

- Я представился. Меня зовут Юпитер Джонс, и...

- Ты запер нас здесь? Я в тюрьме?

- В тюрьме? Нет! Я... я понятия не имею, где...

- Где мы?

- Не знаю.

- Предупреждаю! - пригрозил тот. - Хватит нести чушь! Как ты сюда попал?

- Я... - начал Юпитер и тяжело сглотнул. - Не знаю. И я не несу чушь, к сожалению, это правда. Я понятия не имею, как я сюда попал и, где мы находимся. Я не могу ничего вспомнить.

Снег ослепительно сиял под лучами зимнего солнца, покрывая горные вершины идеальной белизны ковром. Ледяной ветер жалил иглами, забирая тепло его тела. Питер осмотрел себя. На нем были обрезанные джинсы и тонкая футболка. Неудивительно, что ему холодно. О чем он думал, отправляясь на лыжную трассу в этой одежде? Его подруга Келли, стоявшая рядом, смеялась над ним. Ну, конечно... Она-то все продумала и щеголяла в розовом лыжном костюме, уютном и теплом, а глаза защищали от яркого света темные лыжные очки. От нее сильно пахло рыбой. Рыбой, почему? Внезапно она схватила его за плечи и встряхнула. Что она делает? Думает, что так его согреет?

- Привет! - кричала Келли и продолжала трясти его. - Эй ты! Эй! Проснись!

- Да что ты делаешь? - возмутился Питер.

- Что я делаю? - Тряска становилась все сильнее и сильнее. - Бужу тебя! Просыпайся!

Проснуться? Что она имеет в виду под пробуждением? Он не спит и стоит прямо перед ней! Не так ли? А может быть, он спит? Вот почему он в шортах посреди зимы...

- Эй!

Питер, наконец, проснулся.

- Все, ладно! - пробормотал он. - Я не сплю.

Он открыл глаза. Свет все еще был ослепительно ярок. И холод тоже никуда не делся. Так это все-таки не сон? Он осмотрел себя. Обрезанные джинсы и тонкая футболка. По крайней мере, эта часть сна оказалась реальной. Питер повернул голову. Рядом с ним действительно сидела девушка, она его и разбудила. Но это была не Келли. У девушки рядом с ним были рыжеватые дикие кудри и веснушки, и одета она была в джинсы и белую толстовку с капюшоном. Питер никогда не видел ее раньше.

- Что... что случилось?

Девушка тяжело вздохнула.

- Если бы я знала. Наконец-то ты очнулся! Я дико испугалась, думала, ты в коме!

- В коме? Я...

Питер замолчал. Проклятье, у него совершенно не получалось ясно мыслить. Значит, он вышел из комы, ладно. Вокруг белели стены и пол, и было холодно. Все еще пахло рыбой, хотя в поле зрения рыбы не наблюдалось. И над ним склонилась странная девушка. Белое? Кома? Девушка? Может быть, он был в больнице. Но почему здесь так жутко пахнет?

- Я попал в аварию?

- Что? Нет. Точнее сказать, я не знаю. - Девушка заметно нервничала. - Я даже не знаю, кто ты.

- Питер, - представился он. - Питер Шоу. Где я нахожусь?

- Ты и этого не знаешь? - Она посмотрела на него большими карими глазами.