Дария Булатова Война Маллиган

Книга первая: Гюрза Глава 1. Крушение

Бушующие волны с рокотом бились о прибрежные скалы. Ветер задувал с нечеловеческой силой, подгоняя и без того несущиеся облака. Удаляющаяся гроза с раскатами грома и вспышками молний, черная на темно-сером небе, оставляла после себя холод и ощущение опустошенности. Ярость отступала. Ярость, сметавшая, ломавшая и перемалывавшая всех и вся на своем пути…

Здесь, вблизи побережья бухты одного из множества тропических островов-колоний, как нигде можно было видеть следы этой природной ярости.

Обломки двух столкнувшихся судов прибило к берегу.

Развороченные, искореженные, они были лишь малой частью того, что всего пару часов назад поглотил этот чертов океан.

Тела погибших плавали среди обломков, ничем не отличаясь от окружающего их мусора. Их прибивало к берегу: выбрасывало на скалы, ломая мертвые кости, и на песок, валяя в морском мусоре и водорослях. Казалось, океан продолжал глумиться над ними.

Чайки с дикими криками-рыданиями кружились над берегом, высматривая свежую добычу. Парочка особо ретивых уже опустилась на песок в паре метров от одного из тел.

Товарки, перекрикиваясь и подпрыгивая, приблизились к руке, покрутили головами, пару раз клюнули…

Пальцы трупа резко сжались, ухватив одну из чаек за шею. Послышался хруст. Вторая птица взлетела с отчаянным криком.

Бешеное биение крыльев, и чайка замерла. Пальцы медленно разжались. Тонкая рука дернулась и неожиданно отшвырнула дохлую птицу.

Женщина распахнула зеленые глаза, закашляла, перекатилась на бок, трепыхаясь и сотрясаясь всем телом. Когда-то золотисто-рыжие волосы, теперь потемневшие от воды и грязи, сосульками свесились на ее лицо. Женщина попыталась сделать глубокий вдох, но ее вывернуло. Закашлявшись, она стала выблевывать все, что было в желудке, весь скудный завтрак, которым ее попотчевали. Краем уха она улавливала ор чаек и бушевание волн.

Неужели жива…

Боли не было, и это настораживало. Откашлявшись, она вытерла рот тыльной стороной ладони и снова перекатилась на спину.

Солнце…

Она могла поклясться, что видит солнце. Не тусклую лампочку под

обшарпанным потолком трюма, трещавшую и, словно бы, издевательски ей подмигивавшую, нет. Это было солнце.

Женщина следила, как его силуэт вырисовывается сквозь тучи. Следила, как оно пробивает себе путь. Луч упал на ее глаза и, прежде, чем она успела крепко зажмуриться, ослепил, обжег, отпечатал на сетчатке свой силуэт, причиняя боль и в то же время даря замерзшему, израненному телу живительное тепло.

Вместе с теплом возвращались ощущения… возвращалась боль.

* * *

Неизвестно, сколько времени она провела так. В голове был какой-то туман, то ли дрема, то ли явь. Она была не против. После всего, что случилось, лежать так, спокойно, под теплыми лучами и слушать рокот волн было пиком блаженства. За такое можно было бы продать душу.

Ветер постепенно сменился на прохладный морской бриз, не имевшим ничего общего с холодным и жестоким ветром, предвещающим бури, а значит и несчастья.

Она вздохнула, пошевелилась. Одежда на ней совсем высохла. Ей не

требовалось открывать глаза, чтобы понять, что солнце стоит в зените, и уже

далеко не такое ласковое. Теперь оно жгло глаза даже сквозь зажмуренные веки. Только сейчас она поняла, как невыносимо хочется пить. Открыла и закрыла пересохшие, потрескавшиеся губы, подумав, что за глоток воды без раздумья смогла бы отрезать себе ногу или руку.

«Надо вставать», — зудело где-то в мозгу. — «Или решила так и подохнуть?»

«Отвали ты. Нет сил», — мысленно отмахнулась она.

Но зуд нарастал, становясь все назойливее, и, наконец, она его ощутила. Даже не его, а их — рой голодной мошкары.

Фыркнув и отмахнувшись, женщина перевернулась на живот. Тело сразу же капризно заныло. От соли и песка раны нещадно щипало. Да она с головы до ног в каком-то дерьме — смеси морской соли, водорослей, грязи и песка. В спутанных волосах, кажется, что-то ворочается. Она тряхнула головой. На песок приземлился крошечный краб. Женщина скривилась. Ну, уж нет, не пировать тебе сегодня, зараза.

Отшвырнув от себя паразита, она напряглась, выждала пару секунд и попыталась подняться на ноги.

Ноги подкосились, заставив ее снова рухнуть на песок. Твою мать…

Женщина зашипела от боли. Попытка номер два вышла куда удачнее. Постояв пару минут и оглядев малоприятную картину, она побрела напрямик к куче обломков, с трудом переставляя ноги.

Как бы этого не хотелось, но сейчас предстояло примерить на себя новую роль — роль мародера.

Конечно, поживиться здесь было чем. У этих ублюдков корабль был битком забит всякой всячиной, плюс оснащен, если не по последнему слову техники, то совсем-совсем неплохо. Жаль, что большая часть добра отправилась прямиком на дно.

Вторым судном, вероятно, была моторная яхта, обломки которой теперь, кроме прочего, окружали женщину со всех сторон.

Мертвые тела были тут же. На берегу, в воде…

Она внимательно оглядывала побережье, с каким-то ненормальным

удовольствием убеждаясь в том, что все те, с кем она находилась на борту, теперь мертвы. Удивительно, что ей удалось выжить, даже серьезных травм нет. Не иначе Господь уготовил ей новые испытания.

Отыскав вещевой рюкзак, она шла по берегу, высматривая что-нибудь полезное. Что-нибудь, что поможет ей не сдохнуть здесь в ближайшее время. После примерно часа поисков в ее распоряжении была аптечка, сильно помятая, и фонарь, который, правда, намок и включался через раз.

— Это не вселяет оптимизма…. — прохрипела женщина, постучав фонарем по ладони. Замигав, тот окончательно потух. — Вот сволочь.

Краем глаза у кустов слева ей показалось какое-то движение. Резко повернув голову, она заметила отползавшего человека. Очень знакомого…

Их разделяло метров сто, и откуда только силы взялись, но преодолела она это расстояние практически бегом, спотыкаясь и падая, хотя можно было бы и не торопиться. У этой гниды переломаны обе ноги, далеко бы он не смотался.

Вот только ярость требовала немедленного выхода. Да такая ярость, что в глазах потемнело, когда она со всей силы обрушила на него подхваченный по пути камень.

Послышался треск и вопль. Точно по хребту. Он дернулся всем телом, как марионетка на ниточках, а ее по инерции потянуло вниз, и она рухнула на ублюдка вслед за камнем.

— Проклятая сука! — он шипел и извивался. Мог двигаться, значит, позвоночник она ему не перебила. Дерьмово. Нужно было срочно добивать ублюдка, или она рисковала быть придушенной могучими ручищами.