Маленет ахнула, когда пламя накрыло её. Оно обожгло её кожу, но, рухнув на пол, она обнаружила, что оно также испепелило поглощавший её гриб. Поднявшись, она попятилась от горы пепла, но споткнулась об одного из мёртвых харадронцев и грузно шлёпнулась на пол. Падение спасло ей жизнь, так как мгновение спустя на то место, где она только что стояла, в ворохе искр грохнулась пылающая балка. Некоторое время Маленет лежала среди трупов, ошарашенно наблюдая за происходившим вокруг.
Возродившийся и пылавший внутренним огнём Готрек вихрем проносился меж зеленокожих. Однако гроты теперь не обращали на него особого внимания, больше заботясь тем фактом, что крепость вокруг них разваливалась на части. Огромная отрубленная голова гарганта дико сотрясалась, обрушаясь внутрь самой себя и круша хлипкие мостки, настроенные вдоль её стен. Лестницы, переходы и платформы летели, кувыркаясь, вниз, унося с собой толпы гротов, пауков и сквигов.
«Он спятил, – решила Маленет, наблюдая, как Готрек набрасывался на стены и пылавшие балки, словно они были его врагами. – Он сейчас тут всё обрушит, и мы все погибнем, он ведь даже не соображает, что творит».
Пока Истребитель из стороны в сторону махал своим топором, свет из его руны метался по толпе, зажигая и разрывая всё, к чему только прикасался. Гребень на голове Истребителя светился, словно пылающее пламя, а жаровня в секире раскалилась добела. Готрек обрушил ещё один переход, отправив сотни гротов кувыркаться в пропасть навстречу скорой смерти, и запрыгнул на самую верхнюю платформу.
Смердоглаз выбежал из входа в тронную пещеру и что-то метнул Готреку под ноги. Маленет не разглядела, что это было, но оно сверкнуло и вспыхнуло, разбившись о землю. Клубы пурпурного дыма мгновенно окутали Истребителя, а когда рассеялись, оказалось, что он вмурован в глыбу студенистой плоти. Он был полностью погружён внутрь. Смердоглаз захихикал и начал кому-то махать. Из тронной пещеры выбежал Кривоспин, а следом появился и Скрагклык, и они трое уставились на студенистую массу пурпурного гриба. Переходы и мостки продолжали падать со стен, и всё строение сильно шаталось, но три шамана громко хихикали, начав подходить к студню с поднятыми ножами.
Пурпурная масса взорвалась, разлетевшись на множество мелких кусочков. А из её середины с высоко поднятым топором, объятым языками пламени, запрокинув голову и разъярённо вопя, появился Готрек. Он с силой опустил своё оружие и размозжил Смердоглаза, оставив от него только мокрое место.
Кривоспин попытался броситься наутёк, но Готрек, отступив от рухнувшей балки, разрубил его на две аккуратных половины.
Воспользовавшись моментом, Скрагклык прыгнул вперёд и вонзил нож Готреку в грудь. Лезвие попало в пылающую руну и раскололось на тысячу мерцающих осколков.
Готрек продолжал реветь, пытаясь схватить Скрагклыка за горло, но мелкий поганец метнулся в сторону и скрылся в потёмках. Истребитель выругался и бросился на мельтешивших вокруг вооружённых копьями гротов. Он врезался в толпу зелёной мелюзги, яростно махая топором вокруг себя.
Пока Церура наблюдал за тем, как дуардин истребляет гротов, ему в голову пришла одна идея. Часть света от руны проходила рядом с колдуном, и он протянул руку, чтобы поймать его в кулак. Свет разлился по его венам, наполнив колдуна мучительным приливом силы. Боль просто ужасала, но вместо того, чтобы отпрянуть, Церура начал втягивать её сильнее, вдыхая и глотая до тех пор, пока не почувствовал, что сила сочится из каждой поры его тела.
В Азире ему уже доводилось приобщаться к такой силе, но, конечно, она не была не такой мощной. Ощущение одновременно было чудесным и жутким. Он чувствовал, как все мышцы его тела напряглись, пытаясь удержать её, и понимал, что сможет владеть ею в лучшем случае не более нескольких минут. Ему казалось, что его разум объят пламенем. Когда сила начала вырываться из него, Церура направил свой разум вдаль от обрушавшейся крепости, через тени и дождь, над размокшими дорогами и курящимися болотами к свету, горевшему столь же ярко, как и свет в его голове — к Вратам Местечка.
– Что это ты задумал? – прошептал надрывный голос ему в ухо.
Лицо Маленет было белым от боли, оно было перепачкано кровью, но альвийка была живее многих. Она дышала с трудом, из её живота торчала стрела, но ей хватало сил, чтобы держать нож у горла Церуры.
– Собирался бросить меня? – процедила она сквозь сжатые зубы.
– Я думал, что ты мертва.
– Ещё нет, чароплёт, – она сплюнула сгусток крови и, шатаясь, поднялась на ноги, сделав ему знак тоже подниматься, продолжая держать нож, прижатый к его горлу.
– Я не оставлю тебя, – сказал Церура. – Я же поклялся и не отступлю от своих слов.
Маленет ещё некоторое время держала нож поднятым, а затем кивнула и опустила его. Она была так слаба, что упала бы, если б Церура не подхватил её.
– Где он? – спросила она, оглядывая метавшихся в панике гротов и гору трупов.
– Готрек?
Маленет закатила глаза, кивнув на разбушевашегося Истребителя.
– Этого-то сложно потерять. Я спрашиваю про Скрагклыка.
Церура в недоумении покачал головой.
– Здесь всё рушится. Через несколько минут нас всех раздавит. Забудь о Скрагклыке. Они все тут погибнут. А я могу дотянуться до Врат Местечка, – он протянул руку, показывая ей, как от переполнявшей его энергии, искры проскакивали у него между пальцами. – Я достиг такого уровня мастерства, каким никогда не обладал прежде.
– Я не уйду без Скрагклыка, – отрезала она, продолжая высматривать свою цель в толпе и не обращая внимния на демонстрацию силы Церуры. – Вон он! – воскликнула она радостно и потащила колдуна по шатающейся платформе к груде тел в некотором отдалении, – Попался, шаман.
Гроты вокруг были так сильно заняты спасением собственных шкур и падением в пропасть к неминуемой смерти, что даже и не думали как-то мешать им. И Маленет с колдуном без каких-либо проблем добрались до нужной груды тел.
– Где же он? – выругалась Маленет, разглядывая трупы. – Вроде тут был.
– Ты! – вскрикнул Скрагклык.
Он лежал в нескольких шагах, придавленный упавшей балкой. Увидев Маленет, он неистово забрыкался, пытаясь