Светлана Весельева Как Маргарита Павловна умирала

Маргарита Павловна собралась помирать. В роду её все представительницы женского сословия дисциплинированно умирали в восемьдесят лет. Нарушать традиции Маргарита Павловна не собиралась, хотя и обладала неплохим здоровьем по меркам возраста, и предпосылок к смерти в данный момент не имела.

В день своего восьмидесятилетия она торжественно попрощалась с пришедшими на юбилей родственниками, вызвав этим недоумённые взгляды и причитания. Проводив гостей, она прибралась в квартире, искупалась, надела специально заготовленную для этого случая ночную рубашку с кружевами и вышитыми розочками. Положила на стол письма родственникам с пожеланиями, воспоминаниями, советами и наставлениями. Сложила на стуле одежду, в которой её следовало похоронить. Потушила свет. Легла в кровать. Сложила на груди руки. Закрыла глаза. Маргарита Павловна плохо представляла себе процесс добровольного умирания по причине «пора», но ведь и рождаться её никто не учил.

Смерть не шла. Не шёл даже сон. Маргарита долго ворочалась возбуждённая предстоящим событием перехода в иной мир. Пыталась вспомнить, не осталось ли в живых обиженных ею людей, перед которыми следовало бы извиниться перед собственным уходом. Затуманенная склерозом память никак не хотела крутить перед глазами умирающий кадры из прожитой жизни. Уснула Маргарита Павловна только под утро, когда небо над городом начало сереть и осыпаться мелким осенним дождём. Спала она крепко и проснулась вполне живая, но в отвратительном настроении.

Кое-как прожив ещё один день, она повторила вечерний ритуал. Но и в эту ночь смерть не пришла. Маргарите было неловко перед родственниками за торжественное прощание. Что, если они уже и гроб ей заказали? Хотя и что с того? Лет Маргарите Павловне уже столько, что гроб давно следовало подарить ей на день рождения, как полезный предмет обязательного использования. Так сказать, «на вырост».

Не случилась смерть и через неделю. Старушка старательно переписывала письма с наставлениями для родственников, стараясь не упустить ни капли житейской мудрости, нажитой в долгом земном пути.

Спустя полгода ежедневных подготовительных мероприятий Маргарита Павловна проснулась среди ночи от тихого, чужого звука. Она повернула голову и увидела белоснежную фигуру, сидящую в глубине комнаты за круглым столом. Вокруг понуро опущенной головы гостя тускло светился нимб.

— Наконец-то, — проворчала Маргарита. — Где тебя носило? Сколько можно ждать? Я уже полгода эту ночнушку стираю каждое утро, чтобы лечь спать в чистой. Как девица перед брачной ночью. Мне уже перед родственниками стыдно. Где свет? Куда идти?

Старушка повернулась набок, села. Спустила ноги с кровати. Гость за столом поднял голову и молча смотрел на Маргариту Павловну.

— Я думала, что тело после смерти остаётся в кровати, — задумчиво проговорила Маргарита и ущипнула себя за руку. — Почему моё за душой тянется? Я померла или нет?

— Нет, — грустно ответил мужчина за столом.

— Почему? — спросила старушка с раздражением в голосе.

— Потому что некуда помирать. Вы тут рожать перестали, а мрёте как мухи. Тот свет нерезиновый, чтобы такое количество душ вместить. У нас последние пятьдесят лет перенаселение такое, что впору многоэтажки в раю ставить. За ад я вообще молчу. Котлов не хватает. Грешники по полгода своего котла ждут. Поэтому вам придётся ещё пожить. Надо ждать свою очередь, — сказал гость. Голос у него был грустный, но приятный, с бархатными нотками.

— А что ты тогда тут делаешь? — поинтересовалась несостоявшаяся покойница.

— Слежу чтобы вы с собой ничего не сделали. Иначе придётся всё-таки забирать и размещать, — устало объяснил мужчина.

Старушка встала с кровати, подошла к столу, за которым сидел гость. Села на стул напротив. Нажала кнопку на светильнике. Вспыхнул мягкий свет, вырвав из тени небритое мужское лицо. Гость зажмурился и отодвинулся в тень.

Маргарита Павловна укоризненно поджала губы. Старушка не терпела неопрятность. Всю жизнь она учительствовала и была уверена, что внешний вид — это отражение внутреннего. Не можешь ты быть хорошим человеком, если воротничок изнутри грязный, а волосы надо было остричь ещё три месяца назад. Белая рубаха на госте была мятой, на рукаве темнело пятно.

— А крылья твои где? — подозрительно спросила старушка. — Ангелам полагаются крылья.

— Атеистам, коммунистам, налоговым инспекторам и учителям биологии ангелы не положены, — объяснил гость. — Из бухгалтерии я. Небесной.

— Почему это учителям биологии не положены ангелы? — оскорбилась Маргарита Павловна.

— Вы преподаёте теорию Дарвина. Она отрицает существование ангелов. Простите, такова инструкция… — смутился гость.

— Значит, на тот свет меня будет сопровождать бухгалтер. Да уж… — Маргарита Павловна снова поджала губы.

Гость заметил её осуждающий взгляд. Он и сам не любил грязную обувь и мятую одежду.

— Много работы, — стал оправдываться он. — У вас тут то пандемия, то война, то бандитские разборки, то влюблённые барышни в окна прыгают. Ещё эти, которые фотографии себе посмертные делают на обрывах. Как же… вспомнил! Селфи. Знаете, сколько душ стоит в очереди на размещение? Поспать времени нет, не то что к парикмахеру сходить. Я ведь тут за вами присматриваю уже полгода без отдыха.

— А раньше куда души девали?

— Так, младенцы рождаются, им душа нужна. Круговорот был. А теперь у вас тут то браки однополые, то движение это дурацкое, когда детей принципиально не рожают, — оправдывался бухгалтер. — Получается, что на приходе душ много, а девать их некуда.

Он потёр слипающиеся от недосыпа глаза.

— Дебет с кредитом значит не сходится? Планировать работу надо лучше, — с упрёком сказала Маргарита. — Что же мне теперь не умирать? Мне-то уже пора по возрасту. Должны быть льготы на первоочередное заселение. Знаешь, сколько у меня было работы в школе? Если бы не планирование, ни за что бы не справилась. Методички у вас есть? Надо написать. Как без методичек? Планы это наше всё! Давай, брат, за педсовет!

В руке старушки вдруг появился гранёный стакан, наполненный до краёв прозрачной жидкостью. Маргарита осушила стакан в несколько глотков и громко поставила его на стол. Ночной гость вздрогнул и проснулся. Удивлённо посмотрел на старушку. Она укоризненно качала головой и постукивала по столу обручальным кольцом на пальце. Никакого стакана на столе не было. Бухгалтер помотал головой, прогоняя смаривающий его сон.

— Когда на моих уроках засыпали, я назначала дополнительные