Люция Синкевич Нежданное чудо. Начало

Сейчас уже не понимаю, как, зачем, и кто дернул меня за язык, но это случилось. Я предложила подруге несколько неожиданную помощь. Причём помощь эта оказалась неожиданной как для меня, так и для неё. Для меня потому, что я считала себя в те времена буддистом из-за фанатичного увлечения каратэ, вся философская часть которого основывается на дзен-буддизме. Она же в принципе не ожидала ни от кого никакой помощи. Нечем помочь в таком деле.

А предложила я подруге сходить в храм и заказать разные службы во здравие её мамочки. Так и сказала: «Ты вся в заботах о материальном, о быте, о больницах, давай я тоже помогу. О душе говорят тоже нужно позаботиться. Разведаю у знающих подруг какие службы можно заказать в храме и сделаю всё как надо».

Такую необычную помощь я предложила неспроста. У моей подруги Татьяны медленно угасала мама. Как свеча тает от обжигающего ее пламени, так женщина таяла на глазах от неумолимого рака.

Мама Татьяны жила в краевом центре за 350 километров от нашего городка. Каждую пятницу после рабочего дня подруга прыгала в машину и пылила 350 км в сторону Красноярска, проводила с мамой выходные, а воскресной ночью снова проделывала тот же путь обратно, чтобы в понедельник утром выйти на работу. Так продолжалось довольно долго. Она старалась как можно больше побыть с мамой, помочь ей в разных делах.

Был вариант перевезти тяжело болеющую маму в Лесосибирск к дочке, но это оказалось не самым удачным решением. В нашем маленьком провинциальном городке не было возможности предоставить всю необходимую медицинскую помощь. А в Красноярске даже в те времена был большой онкоцентр со всем спектром услуг.

Несмотря на увлечении буддизмом в теории я всё равно знала, что верующие люди любых религий мира всегда кроме медицинской помощи просят и о помощи божественной. Когда сами не могут молиться, то просят молитвенной поддержки других верующих. Если надежды совсем нет, то тем более дух духовным подпитывать нужно.

Подруга на мое предложение ответила согласием, сказала как зовут её маму (это нужная информация при заказе службы) и как обычно уехала на выходные к ней в другой город. А я осталась дома, думать, как продолжить этот квест с храмом. Начала я очень деятельно: позвонила одной верующей подруге, другой, проконсультировалась о том, что можно сделать, какие службы заказать, записала всё детально, по пунктам в блокнот.

Но прокачав теоретическую базу, при переходе к делу как это обычно бывает начала понемногу сдуваться. Весь мой решительный настрой улетучивался при мысли о походе в храм. Вдруг какая-нибудь строгая бабулька уличит во мне «чужого» и с позором изгонит из стен святилища, меня не знающую какой рукой креститься надобно, или правильного названия нужной службы, или встану я вдруг там, где не позволено.

Однако и в этом вопросе звезды сошлись. Для меня нашёлся проводник в неизвестный, немного пугающий мир православного храма. Роль сталкера взяла на себя другая подруга. Она помогла выполнить задуманное до конца.

Утром следующего дня мы, не торопясь ехали к храму под индийские песни мимо высоких, едва покачивающих зелеными ладошками тополей. В пути я, хоть это всё с вечера уже было записано в блокнот, перечислила Алёне все действия, которые нам нужно совершить. Вспоминала какие записочки написать, названия служб, подбивала список на случай, если она ещё чего добавит. Может рассчитывала на пояснения знающего товарища о том, как свершаются все эти действа: к кому подойти, что сказать. Но она лишь рулила, пела индийские песни и говорила, что всё нужное будет сделано.

После этого буквально на пару секунд я выключилась, прервала свой поток нужных вещей, и отвернулась к окну. Всё произошедшее после стало для меня еще большей неожиданностью.

Вдруг ни с того ни с сего я оторвала взгляд от стекла, повернулась к подруге и сказала как бы подытоживая список нужных дел: «А лично мне надо потом подойти Серафиму Саровскому». И тут же уточнила: «А кто такой Серафим Саровский?» Имя это я слышала впервые, а уж, чтоб мне еще лично чего-то было нужно от него, так это вообще мистический аттракцион. Ну действительно, из курса школьной литературы помнила Сергия Радонежского, в жизни на монетках видала только Георгия Победоносца на коне, пронзающего копьем змея. Как бы то ни было, свое удивление я на время проглотила, так как мы уже подъехали к храму, и пришло время действовать.

Сейчас по прошествии времени удивляет спокойствие подруги. Она, к слову: отработавшая года три в православной гимназии (не просто же так я ее взяла в поддержку) на все мои миллион вопросов, в том числе о том, откуда я могу знать этого загадочного Серафима Саровского, ответила: «Откуда мне это знать, тебе же надо… А надо, значит подойдем.» Подумала, наверное, что я шучу. У меня же от такой шутки уже бегали табунами мурашки.

В лавке при храме мы написали записочки, заказали все службы, поставили свечки. Свечки правда долго смотрели, выбирали, прям как товар на базаре. Конечно, выбрали те, что потолще и подороже. Тогда мы еще не знали, что Бог не смотрит ни на цену, ни на размер.

После того, как все дела были сделаны, я решилась всё-таки подойти к этому неведомому Серафиму Саровскому. Шла воскресная служба, храм был полон народу, везде горело множество свечей. В те времена иконы еще не подписывались, не то, что нынче. Теперь внизу и молитвы нужные имеются, для каждого святого своя. Чтоб долго не плутать в поисках, не смущать людей, я все-таки попросила более знающую подругу помочь и подвести меня к нужной иконе.

Подруга, к слову, на тот момент уже три года отработавшая в православной гимназии, подвела она меня за ручку к одной иконе. Я смотрела на ту икону и понимала, что пришла не туда, не он это. Не узнала, не ёкнуло, не отозвалось моё сердечко.

Очень это странное и страшное чувство — понять, что не узнаёшь незнакомца, даже имени, которого час назад еще не знала. Точно, абсолютно точно знаешь, что не он. Неуверенно сказала я тогда о своих чувствах подруге, мол не узнаю, не он. Да и как я могла? Человек, который вообще ни разу и в храме не бывал, и впервые имя Серафима Саровского услышал. спорить с русской, да еще с крещеной, да еще с отработавшей в православной гимназии три года.

Конечно, подруга настаивала на своем, чувствовала силу: «Да он это, он. Крутой чувак. Я всегда к нему сама обращаюсь. Помогает!» Я же упрямилась, чем кажется даже начала напрягать подругу.

Подкатывали слёзы бессилия. Что я могла доказать?

Не желая гонять из пустого в порожнее, решила не спорить и лишний раз не привлекать к себе внимание, поэтому