Ричард Мак Борн Вьюга

ИЗГОЙ

Итак, для большей ясности стоит пояснить главное и полностью определить ситуацию: официальная миссия ВП прибыла сюда, на Сансару, если быть абсолютно точными, уже спустя тысяча семьсот восемьдесят шесть зависимых лет после заселения планеты. К сведению тех, кто мало знаком с исчислением Эталона: означенное время идентично древнему земному календарю и ведёт своё начало от создания Мирового Объединённого Собора, Религии, ставшей долгожданным спасением для человечества, предложившем универсальное Учение познания в истинную сверхсправедливость и избавлением от греха страданий тех, кто добровольно примкнул к ней, пытаясь избавиться от собственного невежества. Применяя же перевод в обычные рамки Джаннат, то в известном Мире минуло не более полувека. Слишком малый и незначительный срок для целой Вселенной. И довольно весомый, если задумываться о скоротечности человеческой жизни и тех огромных расстояниях разделяющих известные всем звёзды, достигать которые способны лишь те корабли космических флотилий Человечества, которые управляемы Ныряльщиками. Ведь именно эти существа имеют способности ориентироваться в переплетённых сегментах Времени и Пространства.

Если же вести речь о такой мало познанной материи, как Время, то его по своему невежеству страшатся только те, кто дорожит своей жизнью. Резиденты Векторной Прогрессии (ВП) предпочитают замалчивать эту истину, лицемерно лукавя перед обширной паствой. Мифы о вечной жизни стали их откровениями, а ложь о бесконечности Бытия учением. Они фанатично полагаются лишь на непререкаемость религиозных догм диктуемых Меджлисом и всемогущество своей веры в эти догмы, глубоко скрывая призрение к аборигенам опекаемых миров. На Сансару, как и на всякую иную планету, обнаруженную в глубинах космоса они пришли, продолжая исполнять свою святую миссию. Понимание того, что всё во Вселенной происходит, отнюдь, не случайно, становилось оправданием каждого из их действий: насаждать своё учение Всевечного и таким образом удерживать под контролем многие миры, способные стать независимыми и конкурентоспособными для Джаннат. Но всякая жёсткая система подчиняется законам усложнения и разрушения, начало которому полагает не столько страх и хаос, а именно последовательность и порядок.

Об этом было ведомо и рыцарям ордена Арьяначария. Вот потому, следуя женской линии представленной в Меджлисе орденом Вадья Джигьяса, они продолжали бесконечный поиск Альмуст Баллах. Тот кто постигнув истину Самого Всевечного, Великого Непознаваемого станет Сагун Аватаром, чтоб совладать с Порядком и разрушить последовательность…

«… И когда Судьба навязывает тебе стать Сагун Аватаром, то необходимо приготовиться принять со смирением и решительностью все, что может произойти с таким человеком в этом мире, под светом всех звёзд и родного светила. И тогда время и смерть перестанут властвовать над тобой, становясь всего лишь простыми словами, а жизнь твоя превратится в бессмертный и вечный миф…»

Происходившее вокруг казалось полным безумием, поражавшим воображение. Однако, действительность казалась совершенно реальна. Ничего подобного он никогда ещё не видел за своею такую ещё короткую жизнь. Наверное, сам Всевышний проклял его послав в это место. Но этот ужас завораживал своей странностью и непознаваемой красотой.

Бескрайняя пустыня окружала со всех сторон. Её горизонт терялся куда бы не переносился его взгляд. Ветер с огромной силой кружил странную пыль и гнал её от теряющегося в сплошном мареве солнца. Вернее того, что должно было считаться им, ибо там, в вышине, обрамлённая сияющем ореолом зияла тёмное око Великой бездны. Его тьма поражала и одновременно пугала своим величием. Большего помешательства он не в силах был выносить, сдерживаясь и смиряясь с происходящим, а потому, опустив голову продолжал путь.

Песок невыносимо блестел голубоватыми переливами, а мелкое, колкое крошево сыпало в глаза заставляя не раскрывать их от резкой боли. Что за безумие творилось вокруг, невозможно было понять: сыпавшиеся с небес белые осколки таяли от его дыхания и казались жестокой карой, остановить которую было не в силах ни кому в этом мире. Сплошным мягким покровом они укрывали пустыню опускаясь на землю. При каждом следующем шаге под его ступнями эта белая тверд ломалась и он по колено проваливался в странный песок. Цепочка глубоких следов, тянувшаяся за ним, очень быстро исчезала заветриваемая небесной пылью. Постепенно начали даже образовываться небольшие барханы, которые, как он уже знал по опыту, стоило обходить стороной, так как существовала огромная опасность провалиться в них и остаться навсегда встретив скорую смерть.

Главное, что сейчас он чётко осознавал, так это то, что необходимо постоянно двигаться. Любая проволочка, остановка и слабость может обернуться сном, за которым последует окончание всего. Холод и ветер обессиливали, не давая двигаться, а далёкий горизонт и белое однообразие убивали стремление идти далее.

Он должен был шагать, продолжать путь, ради себя, ради того, чтоб дойти, чтоб остаться живым. Только вот одно оставалось непонятным — куда и зачем он шёл?..

— Это всё? — спросил Отче.

— Наверное, да, — спокойно произнёс Рон.

В приглушённом свете одинокого светильника настоятель обители рыцарей Арьяначариев прекрасно различал юношеское лицо своего подопечного, ещё по- детски свежее и наивное. Такому в пору придётся долго оставаться в монастыре обучаясь премудрости и практике рыцарей Великого Следования. И Непознаваемый тому свидетель, из мальчишки, может так статься, что-нибудь да и получиться.

Небольшая келья послушника напомнила ментору о тех совсем недавних временах, когда он сам был простым ачарием и занимал подобную, ничем особо неотличимую от этой.

— Наверное? — настоятель внимательно взглянул на Рона. — Ты ещё так легко поддаёшься соблазну сомнения. Это естественно и позволительно лишь для послушников. Для тебя же подобное должно уже быть отринутым.

— Простите Отче! Но я никогда не видел ничего подобного. Всё это так непонятно… А там, откуда я родом, таких странных бурь нет. — Немного помолчав и опустив взгляд юноша тихо проговорил: — Всевышний не посылает на наши земли песок с небес…

— И он не превращался в воду в твоих руках, — закончил за него ментор. Он еле заметно улыбнулся и сжав губы попытался не выдать этого.

Рассказ самому Рону казался какой-то несусветной выдумкой, мистикой наполненной магическим и сакральным смыслом. Образы прошедшего сна как- то странно