сказал Сезар, — а затем откажемся?

Палермо улыбнулся как лис хромому зайцу.

—  Это было бы ужасной ошибкой с вашей стороны, — предупредил он серьезным тоном. — Если вы заключаете сделку, вам придется ее выполнить.

—  Не зная, о чем идет речь, — сказал Райли.

—  Не зная, о чем идет речь, — подтвердил Палермо.

Алекс Райли взглянул на свою команду. Последнее слово было за ним, как и ответственность, если что-то пойдет не так, но с тех пор, как он воевал в гражданской войне в составе интербригад, у него появилась привычка советоваться с теми, кто находился под его командованием. Так он делал меньше ошибок и, прежде всего, лучше спал по ночам.

— Что скажешь, Джек? — спросил он своего помощника.

— Подозрительно все это. Но деньги большие.

— Значит, да?

Галисиец на мгновение заколебался:

— Ну... попробуем.

Он посмотрел на молодую француженку:

— Жюли?

— Oui.

— Сесар?

— Sim.

— Марко?

Югослав даже не услышал вопроса, настолько сосредоточенно он считал свою долю на пальцах.

— Марко?

—  Двести, триста, четыреста… — бормотал он сосредоточенно.

Райли закатил глаза и не стал повторять вопрос.

—  Хорошо, я согласен, — сказал он, осторожно положив левую руку на пачку банкнот, как будто боясь, что она его укусит. — Надеюсь, я не пожалею об этом.

Затем он вспомнил Переса-Реверте, который все еще был рядом с ним и недоверчиво смотрел на происходящее.

—  Я говорил вам, — сказал Райли гордо, едва сдерживая улыбку, — в конце концов что-то всегда всплывает.

Моряк в форме еще раз поднял бокал и многозначительно произнес:

—  Так говорил и капитан «Титаника». 

2

Роскошное казино в Картахене было островом изобилия в море уныния.

Алекс Райли изумленно огляделся, думая, что не может быть большего контраста между подвалом, в котором он только что был, и этим зданием, украшенном триановской плиткой, венской мебелью и чешскими хрустальными люстрами.

Они находились менее чем в двухстах метрах друг от друга, но невидимая и непреодолимая стена между победителями и проигравшими отделяла их с момента окончания гражданской войны. Братоубийственная война, которая, даже закончившись почти два года назад, продолжала уносить сотни жертв ежегодно в этом городе, где любой, кого подозревали в сотрудничестве или просто сочувствии республиканской стороне, был заключен в военную тюрьму или препровожден прямо на печально известный стадион «Арсенал».

Но что действительно беспокоило капитана «Пингаррона», так это то, что значительная часть посетителей казино были франкистскими офицерами, с которыми он сражался более двух лет.

Если кто-нибудь из этих армейцев заподозрит, что он был бойцом батальона Линкольна, то в мгновение ока он окажется со связанными за спиной руками, докуривая последнюю сигарету на глазах у расстрельной команды.

Хотя он пытался казаться равнодушным, следуя за Палермо во внутреннюю комнату, все сигналы тревоги и сирены в его голове посылали отчаянные предупреждения об опасности, как на судне, идущем ко дну.

Это определенно была хорошая идея, думал он, оглядываясь по сторонам, — отправить команду на обед в ближайшую таверну. Если одно его присутствие уже вызывало подозрительные взгляды среди праздных армейцев, собравшихся небольшими компаниями вокруг столов, то ему даже не хотелось думать, что означало появиться там всем вместе.

— Не похоже, что здесь дефицит снабжения, а? — тихо спросил его Палермо, следуя впереди капитана.

— Зачем  мы пришли сюда? — спросил Райли, стараясь не показывать растущее беспокойство.

—  Здесь хорошо кормят, — сказал гибралтарец.

—  Прекрати водить меня за нос, — прошипел Райли.

Николас Палермо остановился, и его жест внезапно приобрел серьезность:

—  Необходимо встретиться кое с кем.

—  Я пришел не для того, чтобы заводить друзей, — ответил Алекс.

Гибралтарец невесело улыбнулся.

—  Их и не будет, уверяю тебя, — ответил он без дальнейших объяснений и продолжил движение.

Алекс Райли на мгновение заколебался, но в итоге неохотно последовал за ним.

Ему совсем не по душе была эта ситуация — ни это место, ни окружение солдафонов, которые без колебаний расстреляли бы его. А больше всего ему не нравился этот парень с глазами далматинца и с нарисованным на его лице словом «предательство».

Пройдя через двор казино, они поднялись по аристократической мраморной лестнице на второй этаж, где Палермо остановился перед двойной деревянной дверью, в которую он постучал костяшками пальцев.

Мгновенно из двери вышел человек в костюме, по виду бывший боксер. Он бросил на Палермо вопрошающий взгляд и подозрительный — на капитана.

—  Сеньор Марч ждет нас, — бросил ему гибралтарец.

Сердце Райли ёкнуло от этого имени. Он и не предполагал, с кем ему предстояло встретиться.

Хуан Марч был не только самым богатым человеком в Испании, но и основным спонсором государственного переворота Франко, что обеспечило ему статус и неприкосновенность, сопоставимые со статусом высших политических и военных должностей в государстве. Но то, что не появилось в официальной биографии, хотя и не было секретом, заключалось в том, что миллионер с Майорки был также крупнейшим контрабандистом и подпольным торговцем в послевоенной Испании, и его щупальца простирались за пределы испанских границ. Он продавал военные секреты англичанам и одновременно снабжал топливом в открытом море нацистские подводные лодки, используя свой танкерный флот. Полная неразборчивость в средствах, когда дело касалось ведения бизнеса, добавлялась к безнаказанности, которой он злоупотреблял благодаря дружбе с Франко. Все это делало его ужасно опасным человеком, от которого лучше держаться подальше.

Алекс Райли понял, что уже слишком поздно давать задний ход, когда здоровяк у двери отступил и пригласил их войти жестом, который больше походил на угрозу.

Дверь за ними закрылась, и пока их обыскивала вторая горилла — их обоих, что удивило Райли, — он заметил, что они вошли в нечто вроде библиотеки, где стояли полки со старыми книгами в кожаных переплетах и несколько кресел вокруг круглого стола. Но в комнате никого не было.

—  Ждите здесь, — приказал им первый телохранитель тоном, не допускавшим споров.

Жестом Палермо пригласил его сесть, и капитан «Пингаррона» рассеянно сел в одно из кресел. Его разум был занят тем, как придумать способ отменить сделку и как можно скорее выбраться из этого казино и из этого города. Но все возможные варианты будущего, которые он представлял, заканчивались тем, что он и его команда