Екатерина Денисова Дверной глазок

1. Начало

Навязчивое поведение или то, что погубило меня в один день. Думаю, что я не единственный, у кого случались приступы паники из-за не выполненного регулярного действия. Мне просто необходимо было смотреть туда, в этот проклятый глазок, чтобы убедиться в своей безопасности. И как ни странно, даже если бы я обо всем догадывался изначально, то все равно бы не переставал перед сном ходить к двери.

Как сейчас помню, мне было тринадцать, тот самый возраст, когда родители становятся предками, учёба не имеет никакого значения, как и все остальное. Хочется быть уже чем-то, отличаться от остальных. Меня можно было назвать типичным подростком со своими особенностями, так любили говорить мои близкие. Они не выносили моей привычки, точнее они не могли толком понять. Постоянно слышал от них, что закроют дырку, чтобы доказать мне излишнее внимание к придуманной сказке. Но я ничего не мог с собой поделать. Если хоть раз я забывал посмотреть в глазок, то значит ночь будет для меня долгой и весьма не безутешной. Столько мы ссорились, меня пытались водить к врачу, но даже он мог понять меня, не упрекая ни в коем случае.

— Кэн, может хотя бы сегодня?

— Ты же знаешь ответ.

Роста мне уже хватало без проблем дотянуться и вновь убедиться, что за дверью никто не стоит, и никто не собирается выйти из-за угла коридора.

— Успокоился? Теперь иди спать!

Мать с отцом как обычно сидели на диване, смотря по телеку передачу о новом преступнике в городе. Для нас это было словно необходимое звено, ведь как и в любом захолустье, должен быть свой маньяк. Жители должны были бояться выходить, гулять по улицам. Родители с пристрастием рассказывали детишкам истории, которые с ними могут произойти, если конфетка покажется заманчивым предложением. Мне самом только один раз пришлось услышать подобный рассказ. И мне не повезло, потому что тогда со мной говорил отец, а в выражениях он не был никогда силен. Вот поэтому я и начал смотреть в глазок.

На этот раз о человеке знали не так много. И на фото с камер не было видно ничего приметного. Он как и все маньяки имел слабость к черному, как и к школьникам.

— Сынок, будь аккуратнее. Ходи только в многолюдных местах.

— Да знаю я, мам! Уже не маленький.

— Да, только что-то продолжаешь смотреть в эту чертову дверь, взрослый ты наш, — крикнул вслед отец.

Каждый новый день не отличался ничем необычным. Школа доставала нервными учителями, одноклассники придумывали все более изощренные обзывательства друг для друга. Может и случалось что-то веселье, но оно мрачнело на фоне тех событий, которых я могу детально обрисовать.

— Ребят, вы слышали о новом маньяке? — шептали у меня за спиной.

— Да, говорят, что это все придумали, чтобы школьники перестали шляться по гаражам и заброшкам по ночам.

Я тихо выдохнул. Может они правы, и весть о новом криминальном лице лишь выдумка. Не то, чтобы я боялся, хотя нет, что-то точно нервировало меня. Отсутствие каких-либо признаков-вот это натягивало струны во всем теле. Неизвестно правда или ложь, но эта нервозность-она реальна, и я не могу не сидеть и не нажимать на кнопку ручки, когда даже учительница попросила меня об этом. Я не просто не могу, иначе руки будут рвать волосы на голове, а сердце стучать в ушах.

Сегодня дома будут гости. Я оделась более-менее опрятно, хотя знал, что когда окажусь в комнате, чистая футболка полетит обратно в шкаф, и ее займет удобное худи. Надену наушники, отложу домашку в сторону и с чистой душой возьму карандаш.

— Ого, Кэн, ты так вырос, возмужал. Скоро будешь как твой папа! — приятная рука тети упала на плечи. Я был рад видеть только ее. Ведь именно она была тем врачом, который не осуждал меня за недуг. В другой ладони она держала небольшой подарок для меня. Обычно она превращает каждую встречу в праздник, и эта возможность побыть в центре ее внимания, была для меня отдушиной от жесткой реалии.

— Зачем ты его балуешь? Лора, я же просил тебя!

Тетя подарила набор хороших карандашей для рисования. Я давно мечтал о них и не мог даже подумать, что когда-нибудь смогу держать их в руках. Лора моя фея-крестная. Я так крепко обнял ее, что чуть не уронил подарок. И если бы не родители, то я бы не стал упускать ни единый шанс и побежал бы сразу в комнату. Но я был закончен правилами нашего дома.

— Ну, и как же наш маньяк? Его еще никто не видел?

Я соврал. Иногда менялись разговоры. Сегодня на главное блюдо у нас была курица и обсуждение нового маньяка. Все строили догадки о его происхождении, думали и даже позволили себе выбрать жертву, о которой скоро покажут новости. Я молчал, хотя иногда хотел высказать свои теории. Но кто будет слушать меня? Эта мысль умерла в зародыше, так что я продолжал ковыряться в тарелке, пока наконец не наступило время десерта.

— Мам, я пойду?

— Иди, конечно! Только не играй в свои видео-игры, они могут вызвать жестокость в твоем характере.

Угадайте, какая была следующая тема для обсуждения… Моя тринадцатилетняя незрелость, неумения общаться с людьми и «нетипичное» проявление мятежности. Точно в такой формулировке говорила мама отцу. Благо ему было по большей степени наплевать на своего сына. Его заботила больше бутылка с телеком. А сок воспитание с самого раненого возраста около на плечи мягкосердечной матери.

Карандаши правда были такими, какими я их представлял. Грифель такой плотный, мягко мог касаться бумаги, повинуясь движениям. Легко можно было растереть тенями, и почти не оставалось разводом на руках. Мысленно я сделал пометку, что обязательно поблагодарю ее еще раз. Ибо такое сокровище достойно вечной похвалы. И как только я закончил думать о тете, руки принялись рисовать картины. Обычно, я не любил заранее продумывать сюжет, гораздо больше мне нравилось творить бессознательно. В этот момент должны были сойтись многие факторы-музыка, чувства и… да больше ничего. Вот эти два фактора. И я чувствовал, что внутри мне было что сказать. С закрытыми глазами пальцы рисовали неровные линии, завитки, аккуратно обводили овал фигур. И какого было мое удивление, когда я увидел перед собой лицо человека. Я нигде не мог его видеть. Иначе бы я точно смог запомнить полу-лысого мужчину, с грубыми бровями и морщинистой кожей. Честно говоря, я огорчился сначала, но оценив результат, уже не стал презирать портрет. Сегодня так много говорили о маньяке, может я этим вдохновился, чтобы закрыть для себя эту тему.

Пришло время, когда гости начали уходить. Как я и обещал, первое объятие я отдал тете. Сжал хрупкие плечи больше, чем в прошлый раз. Она тихо захохотала и тоже обняла меня.