упокой-то не выпить?

Кучер глядел на нашу перепалку ошалелыми глазами. Бедного мужичка запутал бесконечный поток информации, который неожиданно вылился на него посреди ночи.

Весь этот спектакль был чистой импровизацией, но она выглядела весьма убедительно. Неплохой результат, учитывая, что один из «актёров» — крохотный пацанёнок, который только что стал очевидцем убийства.

Однако увиденное никак не отразилось на Клопе — мальчуган вёл себя очень естественно. Ни дрожи в голосе, ни капли фальши — настоящий талант. Страшно представить, каких высот он сможет добиться, когда станет взрослее и опытнее.

— Вы кто такие? — растерянно произнёс кучер. — А ну-ка, вылазь оттуда!

Он свесился, чтобы посмотреть, куда делся Клоп, и выпустил меня из виду. Лучшего момента для атаки уже не будет.

— Вы его плетью огрейте — он тут же вылезет, — произнёс я и сразу прыгнул вперёд, перехватив клевец за рукоять.

Замах. Острый клюв зацепился за ворот ливреи. Рывок.

Сукно жалобно затрещало. Кучер, потеряв равновесие, охнул от неожиданности и рухнул на мостовую. Шапочка отлетела в сторону, а голова со стуком встретилась с камнями. Готово, после такого падения уже не повоюешь.

Пара быстрых шагов. Я распахнул дверцу кареты, сместившись в сторону — стоило убедиться, что внутри никого нет. Противник любит прятаться там, где его быть не должно.

Пусто. Только чей-то плащ лежал на сиденье.

— Следи за улицей, — приказал я Клопу, а сам присел рядом с кучером, придавив его коленом к земле.

Мужчина даже не пытался сопротивляться — он обмяк, распластавшись на мостовой, но точно был жив. Отрезав от ливреи несколько полос плотной ткани, я связал бедолаге руки и ноги. Далее — обыск.

Ладони скользнули по одежде. Оружия у кучера не оказалось, зато нашёлся кошель, в котором позвякивало несколько монет. Теперь можно приступать к допросу.

— Как тебя зовут? — негромко спросил я.

— А-а-а-а… — мужчина вращал мутными глазами. Он не мог сфокусировать на мне свой взгляд. Похоже, удар о мостовую закончился сотрясением мозга.

Я привалил полубессознательное тело к стене и энергично растёр уши и виски кучера ладонями. Это должно было обеспечить приток крови к голове.

Затем я крепко сжал его переносицу и дёрнул за бороду, чтобы вызвать острую боль.

Из глаз бедолаги потекли слёзы, но взгляд стал куда более осмысленным. Моя «терапия» дала результат.

— Как тебя зовут? — повторил я.

— Ты знаешь, под кем я хожу? — кое-как прохрипел кучер вместо ответа.

Похоже, он решил начать наше дружеское общение с угроз. Не самый умный поступок со стороны человека, который секунду назад уверенно изображал из себя овощ.

— Я знаю, под кем ты ходишь, — спокойно произнёс я, глядя в мутные глаза мужчины.

— Тогда ты должен знать, что тебя ждёт…

— Не волнуйся за меня, — я поднял с земли крохотную шапочку и сжал её между пальцев. — Думай о себе. Как тебя зовут?

— Меня зовут Кардис, — пропыхтел кучер. — И ты будешь вопить моё имя, когда с тебя станут…

Я не дал ему договорить, запихнув скомканную шапочку в раззявленный рот. Придётся продемонстрировать серьёзность моих намерений, чтобы не тратить время впустую.

Кроткий взмах кинжалом. Клинок располосовал кожу над верхней губой Кардиса. Рана неопасная, но болезненная — это место отличалось большой чувствительностью.

Кучер замычал и задёргался. Острая боль привела мужчину в неистовство, запах собственной крови напугал до дрожи в коленях, а невозможность пошевелиться показала его полную беззащитность передо мной.

Пара секунд, и он тяжело задышал, выпучив глаза.

Всего один точный порез почти мгновенно сломал этого здорового кабана.

— Кардис, — вкрадчиво произнёс я, — тебе нужно решить, кто ты: глупец, готовый терпеть чудовищную боль и умереть в страшных муках, или разумный человек, который хочет встретить завтрашний день живым и почти невредимым?

Разумеется, фраза о благополучной встрече завтрашнего дня была ложью. Однако зачем лишать человека надежды?

Кучер смотрел на меня очень внимательно. Он буквально «впитывал» каждое моё слово.

— Что скажешь, Кардис? Ты глупец?

Мужчина замотал головой из стороны в сторону.

— Значит, ты разумный человек?

Кардис замычал, сопровождая мычание кивками.

— И как разумный человек ты будешь честно отвечать на мои вопросы?

Кардис продолжал кивать, глядя на меня испуганными глазами.

— Кого ты привёз сегодня в «Нежную розу»? — спросил я, вытащив изо рта кучера его же шапку.

— Господина Вильяма, — сипло ответил тот. — Это сын Короля…

Я кивнул. Тест на искренность пройден успешно.

— Кто был с ним?

— Только Чистый…

— Кто это?

— Один из четырёх ближников Короля… Он был с ним с самого начала… Они даже Древние своды вместе нашли, если люди не врут…

Интересно. Если всё так, как говорит Кардис, то этому Чистому должно быть лет семьдесят. Уже дедуля, а всё туда же — по борделям шастает.

— Зачем Вилли взял его с собой?

— Не знаю… Мне не рассказывали…

Не удивительно. Начальство перед подчинёнными не отчитывается.

— А сам ты как думаешь?

— Не знаю! — выдохнул Кардис. — Может, господин Вильям взял Чистого для охраны? Люди говорят, что он может двигаться быстрее ветра…

Я прищурился. Что это ещё за боевой пенсионер на мою голову?

Раньше я бы не стал относиться к таким заявлениям слишком серьёзно. Людям вообще свойственно преувеличивать, а когда новости передаются из уст в уста, то всегда обрастают невероятными подробностями. Слухи — они такие.

Как любил повторять старшина моей роты в Афгане: «Если пёрнешь на утреннем разводе, то к вечеру все будут уверены, что ты обосрался».

Однако теперь всё стало несколько иначе — любые намёки на наличие у оппонента каких-либо сверхъестественных способностей могли оказаться не преувеличением, а чистейшей правдой.

Стоило обсудить с Марком невероятную быстроту Чистого — это точно не будет лишним.

— Какие тебе дали указания? — спросил я.

— Сидеть и ждать… Вот и всё…

Кардис нервно сглотнул. Он не мог поведать мне больше ничего интересного и понимал, что разговор движется к закономерному финалу. А вместе с разговором к финалу движется и его жизнь.

Я посмотрел туда, где стоял Клоп. Мне пришлось серьёзно напрячься, чтобы разглядеть его в темноте. Пацанёнок внимательно наблюдал за округой, прижавшись к стене — совсем крохотный на фоне чёрного камня.

Можно было прямо сейчас выполнить обещание, данное