занимаем достойное место в мире.

С другой стороны, если мы понимаем страну как некую череду доказательств от исходной точки, то мы не можем отрицать государство как систему управления людьми с монополией на насилие и репрессии. Основным в построении любой системы является именно выбор этой исходной точки для отсчёта. Сама по себе эта точка отражает только желание жить в нашей любимой стране, желание растить здесь детей и воспитывать внуков. Никаких доказательств и никакого знания здесь быть не может; если человек не выбирает эту точку отсчёта, то он может спокойно переехать, сделать свой выбор, который он считает правильным, и растить своих детей и воспитывать внуков в другой стране. Если мы сами выбрали Россию, то мы строим страну для себя и своих потомков и отвечаем перед могилами предков за все свои действия.

Дальше уже мы можем спорить, соглашаться и противоречить друг другу, занимать разные позиции и принимать или не принимать те или иные концепции. Отношение к лидеру страны, как мне кажется, глупо обсуждать, потому как он всего лишь производная отношения граждан России к самим себе. Изменится отношение к самим себе, значит, изменится и производная. Функцию президента может исполнять множество людей в открытом гражданском обществе и всегда один человек пожизненно в закрытом авторитарном обществе. Цель оставаться у власти до конца жизни уже достигнута, можете не сомневаться, об этом совсем недавно сказал его пресс-секретарь.

«Жизнь — это экспансия» — мысль, которая, по всей видимости, принадлежит академику А. Д. Сахарову. Если мы говорим про новые смыслы существования, то нам, конечно же, необходимо квалифицировать этот поиск как внутреннюю экспансию. Все идеологии, которые так или иначе дают нам готовый рецепт, не должны быть в обществе инструментом изменения отношения человека к человеку. После того, как с нашего молчаливого согласия происходит насилие и репрессии по отношению к нам самим, мы уже не можем оставаться равнодушными свидетелями происходящего. Мы должны сказать своим близким людям, что никакое государственное действие не заставит нас изменить своё отношение к нам самим. В этом и будет заключаться наша гражданская позиция, которую нам совсем не обязательно кому бы то ни было доказывать.

Всё, что касается внешней экспансии, будет оставаться в зоне ответственности власти, на руках тех, кто принимает решения. Да, при получении повестки я поставлю в известность своего работодателя и поеду в военкомат. Я определил свою исходную точку ещё при переезде из Казахстана и, конечно же, не побегу из России. Но мне хочется сказать проповеднику из телевизора — я останусь человеком. Вполне возможно, они меня будут убеждать в том, что сейчас бомбят мой дом и уже лязгают гусеницы натовских танков, массово пересекая границы Белгородской области.

В информационном мире, когда каждый взрыв снаряда фиксируется и уже через секунды попадает в Сеть, мы легко поймём, где происходит война, а где — специальная военная операция. В тот самый момент, когда ВСУ или любая другая армия иностранного государства переступит границу Белгородской области, я первым приеду добровольцем защищать тот самый дом, о котором мне говорили эти замечательные люди из телевизора.

Сейчас я точно докажу вам важность мотивации и первостепенность причин поступков человека.

Почему, спросите вы, я поеду защищать Белгород? Потому что там моя мама живёт.