Маккея просвистел мимо моего уха в тот момент, когда я упал. Я откатился в сторону, чтобы избежать ударов тяжелых ботинок, и тут в помещение вошли Ребона и двое Волынок.

— Что они здесь делают? — задыхаясь, спросил я, показывая на Высокого и Тонкого и Подобного Слону, несказанно довольный тем, что они пришли.

Благодаря им Ксерксес и его приятель как-то сразу потеряли ко мне интерес.

— Как только я покинула твой корабль, Волынки разыскали меня и потребовали, чтобы я им рассказала, что ты собираешься делать. Я, как могла, попыталась им все объяснить, но мне удалось лишь смутить и расстроить их. Видимо, они решили перейти к решительным действиям и попросили, чтобы я сопровождала их в качестве переводчика.

Забыв о стычке со мной, Маккей издал нечеловеческий вопль и снова направил сварочный аппарат на стену. Волынки немедленно загудели, получилось очень похоже на сломанную каллиопу.^[2] Не обращая на них внимания, Маккей искал пусковую кнопку.

Подобный Слону бросился вперед и схватил дуло двумя лапами. Однако вместо того, чтобы бороться с Волынкой за обладание аппаратом, Маккей развернул его и направил на инопланетянина. А потом нажал на кнопку.

Ослепительный луч прошел сквозь Волынку. Подобный Слону испустил страшный, пронзительный вопль и упал на пол, его торс превратился в дымящиеся угли. Маккей посмотрел на тело поверженного чужака, засмеялся, а потом развернул дуло в сторону Высокого и Тонкого.

Молниеносным движением Высокий и Тонкий вытащил из кармана одного из своих передников маленькое яйцевидное устройство, сделал три быстрых вертикальных взмаха и шесть горизонтальных. При каждом движении яйцо извергало тонкий луч. В следующее мгновение Маккей развалился на аккуратные части, словно луковица, разрезанная невидимым ножом шеф-повара. Через три секунды после того, как Маккей обратил сварочный аппарат против Высокого и Тонкого, он превратился в кровавые куски мяса на полу пещеры.

Затем Волынка навел яйцо на Ксавьера Ксерксеса. Тот все еще находился под психотропным воздействием кристаллов, однако, увидев, что случилось с приятелем, разразился истерическими рыданиями. Высокий и Тонкий издал глухие, полные угрозы гудки и поднял яйцо.

— Подожди! — закричала Ребона. С побелевшим лицом она принялась отчаянно нажимать на клавиши своего компьютера, который тут же издал пронзительную какофонию. Высокий и Тонкий прислушался, а потом загудел в ответ. — Он говорит, что вы должны пойти вместе с ним, — сказала она продолжавшему всхлипывать Ксерксесу. — Иначе он убьет вас, как вы только что убили его друга. — Она отвернулась чтобы не видеть страшной картины.

Не дожидаясь ответа, Высокий и Тонкий скользнул вперед, двигаясь с удивительной грацией, схватил Ксерксеса за запястье и потащил его в сторону туннеля. Когда инопланетянин оказался рядом с Ребоной, он обнял ее за талию и тоже повлек за собой.

Не успев обдумать ситуацию, я бросился вслед за Волынкой. Молниеносным движением он, отпустив Ксерксеса, подхватил камень со дна пещеры и с удивительной точностью швырнул его прямо мне в голову. Последнее, что я увидел, была отчаянно сражавшаяся с инопланетянином Ребона Микинг…

Как и все остальное на Цереусе, полицейский участок располагался внутри огромного кактуса. Полицейские оказались чуть менее пассивными, чем все остальные обитатели Новой Соноры, с которыми я встречался до этого. Может быть, им не разрешалось жевать лепестки во время работы?

— Значит, вы Посредник, — без малейших признаков дружелюбия сказал шеф полиции. На его столе стояла табличка, на которой я прочитал, что имею дело с полковником Джеральдом Моэрсом. Высокий, худощавый и совершенно лысый, с длинным, похожим на клюв носом, он напомнил мне древнюю черепаху с Галапагосских островов.

— Бывший Посредник, но как вы об этом узнали?

— Ксерксес успел сделать короткое сообщение по телефону на запястье, а потом связь прервалась. Он заявил, что его похитили Волынки и что вы в этом замешаны.

— Несомненно, замешан. Я пытался его спасти, за что получил камнем по голове и потерял сознание, — проворчал я, потирая здоровенную шишку на макушке.

— Расскажите, что произошло, — приказал полковник, жестом предложив мне сесть.

Немного поколебавшись, он порылся в ящике письменного стола и протянул бутылочку с болеутоляющими таблетками.

Я рассказал ему все, утаив лишь то, что мне удалось узнать от Волынок про кристаллы.

— Значит, Дольфа Маккея изрубили на маленькие кусочки, не так ли? — задумчиво проговорил Моэрс, когда я закончил. Казалось, его совсем не огорчила эта новость. — Он тоже из другого мира, кажется с Пропертивилла.

— Весьма возможно, — нетерпеливо ответил я. — Но если нельзя обвинить Волынок в гибели Маккея — он первым напал и убил одного из них, то захват Ксерксеса… уж не знаю, что они с ним сейчас делают… не говоря уже о Ребоне Микинг. Что вы собираетесь предпринять?

— Отряд волонтеров уже собран. Вы думаете, что Волынка забрал заложников в свой кактус?

— Они ведут себя не так, как люди. Не думаю, что Волынки попытаются спрятаться.

— Тогда мы отправимся туда и освободим Ксерксеса и Ребону Микинг.

— Вы должны быть осторожны. Никому не известно, какой технологией они располагают.

Полковник Моэрс обдумал мои слова.

— Вы Посредник, вдобавок лишенный лицензии, а не представитель закона. Так что оставьте наведение порядка тем, кто знает, как это делается. — Он подергал свой костлявый нос. — С другой стороны, будет совсем неплохо, если вы отправитесь с нами. Вы были внутри их жилища — это может оказаться полезным.

Я без особого энтузиазма кивнул. Полковник, похоже, принадлежал к тому типу полицейских, которые для начала «выхватывают пистолет и ломятся в дверь». Весьма вероятно, что он попытается взять кактус Волынок штурмом — в результате весь его отряд будет уничтожен. Это меня не слишком беспокоило, однако при таком раскладе Ребону Микинг могут изрубить на кусочки — а с этим я никак не хотел согласиться.

День уже клонился к вечеру, когда конвой из десяти гражданских флайеров и двух полицейских, в которых находилось около тридцати пяти человек, приблизился к Страстному Любовнику, где обитали Волынки. Из кабины головного флайера мне были хорошо видны ярко-желтые и оранжевые цветы. Полковник Моэрс оказался не таким уж дураком: он следовал за нами на некотором расстоянии.

Я повернулся к мрачной женщине-полицейскому, которая управляла флайером.

— Что вы… — начал я, но в этот момент посреди чистого и ясного неба мы натолкнулись на невидимую преграду.

Наш флайер находился