процентов от этой суммы — неплохие деньги.
Я глубоко вздохнул и постарался сосредоточиться на ускользающих формах Предводителя.
— И наконец, — сказал я, — последнее…
Мне нравилась мысль о том, что во всем разведанном людьми космосе я буду единственным человеком, способным «читать» течения нуль-пространства. Для капитана звездного грузовика это могло бы стать источником немалого дохода. Как и для того, кто будет основным посредником между Волынками и людьми.
Кто лучше годится на эту роль, чем Исайя Хоув?
Целую вечность спустя Предводитель с неохотой признал, что небольшой кусок кристалла размером два на три дюйма не вызовет непоправимых изменений для существ, обитающих в горах Хормагаунт. Когда груз моих кристаллов займет надлежащее место, отсутствующий кристалл будет регенерирован. Волынки вставят эту часть кристалла в контрольную панель «Авантюры», где она соединится с двумя кристаллическими лентами, одну из которых я сейчас использую. И тогда я стану единственным человеком, способным свободно плавать по течениям нуль-пространства.
В обмен я благородно согласился встречаться с Волынками каждые шесть стандартных месяцев и быть их представителем, если возникнут какие-нибудь проблемы между ними и человеческой расой.
Я устало стащил кристаллическую ленту с головы. В целом получилось достаточно честное соглашение — как вы понимаете, на меньшее бывший Старший Посредник никогда бы не согласился. Оставался только один вопрос: хватит ли у Ксавьера Ксерксеса здравого смысла, чтобы подписать договор, или он предпочтет вернуться к Волынкам, которые постараются вправить ему мозги.
Конечно, нужно было еще уладить ряд вопросов с полковником, но ни Ксерксес, ни Ребона, ни я не собирались давать показания — а значит, и дело о похищении завести невозможно. Мы все подтвердим под присягой, что смерть Маккея была результатом необходимой самообороны — полковник ничего не сделает, пока мы будем держаться вместе, а я не сомневался, что иначе и быть не может. Ничто так не объединяет, как большие деньги.
Переведя взгляд на Предводителя, я неожиданно сообразил, что остается еще один вопрос: какую из лап я должен пожать, чтобы подтвердить заключение сделки?
— А я было начала привыкать к тебе без одежды, — небрежно заметила Ребона Микинг. — Эту проблему нетрудно решить, — усмехнувшись, ответил я. — М-м-м. — Она грациозно повернулась на переднем седле бабочки, которую мы взяли напрокат рано утром. Наш роскошный скакун апатично пил нектар с огромного цветка. Ребона перебросила золотисто-каштановые волосы за спину и тяжело вздохнула. Хотя черты ее лица заострились, а в глазах притаилась усталость, она по-прежнему была прелестна. — Неужели все кончено? — пробормотала она. — Ты договорился с Волынками? — Да. Может быть, через пять или шесть лет выяснится, что я их неправильно понял, но в данный момент все в порядке. — А Ксавьер Ксерксес? — Он будет богатым человеком. Конгломерат Дорадо на Ворете III уже не одну декаду пытается решить проблему силового поля, но не продвинулся ни на йоту. Думаю, что даже находясь на Новой Соноре, я сумею через нуль-пространственный курьерский зонд заключить с ними договор — на это понадобится всего пара недель. — Ты знаешь, как работает поле? — Очень скоро узнаю. Ребона повернула голову в сторону оранжево-зеленого заката на фоне зазубренных очертаний Огненных гор. — Значит, твоя поджелудочная железа в безопасности еще на один год. — Как только у меня появятся деньги, чтобы сделать очередной взнос. — Ты скоро улетишь? — Нужно некоторое время, чтобы оформить бумаги и подписать соглашение на лицензию. До тех пор я не смогу покинуть Новую Сонору, а потом я получу свои комиссионные и куплю топливо и запасы провизии. Ты же знаешь, как медленно делаются дела на Новой Соноре. — Да. — Ребона совсем отвернулась от меня, теперь я видел только ее затылок. — Значит, ты пробудешь здесь еще несколько недель, — тихо проговорила она. — Да. А сейчас посмотри на необыкновенно красивый закат. Почему бы не заставить нашу бабочку подлететь поближе? А потом вернемся на корабль и откроем бутылочку настоящего вина, я сохранил ее для особого случая. Я протянул руку и нерешительно накрыл ее ладонь. Ребона сжала в ответ мои пальцы. — А я уж думала, что мне этого не услышать.
— А я было начала привыкать к тебе без одежды, — небрежно заметила Ребона Микинг. — Эту проблему нетрудно решить, — усмехнувшись, ответил я. — М-м-м. — Она грациозно повернулась на переднем седле бабочки, которую мы взяли напрокат рано утром. Наш роскошный скакун апатично пил нектар с огромного цветка. Ребона перебросила золотисто-каштановые волосы за спину и тяжело вздохнула. Хотя черты ее лица заострились, а в глазах притаилась усталость, она по-прежнему была прелестна. — Неужели все кончено? — пробормотала она. — Ты договорился с Волынками? — Да. Может быть, через пять или шесть лет выяснится, что я их неправильно понял, но в данный момент все в порядке. — А Ксавьер Ксерксес? — Он будет богатым человеком. Конгломерат Дорадо на Ворете III уже не одну декаду пытается решить проблему силового поля, но не продвинулся ни на йоту. Думаю, что даже находясь на Новой Соноре, я сумею через нуль-пространственный курьерский зонд заключить с ними договор — на это понадобится всего пара недель. — Ты знаешь, как работает поле? — Очень скоро узнаю. Ребона повернула голову в сторону оранжево-зеленого заката на фоне зазубренных очертаний Огненных гор. — Значит, твоя поджелудочная железа в безопасности еще на один год. — Как только у меня появятся деньги, чтобы сделать очередной взнос. — Ты скоро улетишь? — Нужно некоторое время, чтобы оформить бумаги и подписать соглашение на лицензию. До тех пор я не смогу покинуть Новую Сонору, а потом я получу свои комиссионные и куплю топливо и запасы провизии. Ты же знаешь, как медленно делаются дела на Новой Соноре. — Да. — Ребона совсем отвернулась от меня, теперь я видел только ее затылок. — Значит, ты пробудешь здесь еще несколько недель, — тихо проговорила она. — Да. А сейчас посмотри на необыкновенно красивый закат. Почему бы не заставить нашу бабочку подлететь поближе? А потом вернемся на корабль и откроем бутылочку настоящего вина, я сохранил ее для особого случая. Я протянул руку и нерешительно накрыл ее ладонь. Ребона сжала в ответ мои пальцы. — А я уж думала, что мне этого не услышать.