Annotation

Наблюдая, как вода медленно заливает нижние палубы, Фелиция Монрей мелкими глотками цедила теплый оранжад и думала, что следовало бы поехать поездом, автомобилем, нанять дирижабль, в конце концов. Где угодно больше шансов сбежать, чем посреди открытого моря, и было ошибкой думать, что океанический лайнер догнать сложнее...

Впрочем, нет. Ошибку она совершила раньше - когда решила, что Ремус ей по зубам.

Теперь об этом и помыслить смешно, а тогда...

Дрессировка

Дрессировка

Дрессировка

Дрессировка

...Ваш покорный совсем не слуга напоминает, что жизнь - игра.

Не беспокойтесь, Ваш бывший слуга - весьма компетентный враг.

Он желает Вам крепких дверей и нервов, и шанса дожить до утра.

Засим он любезно прощается с Вами. И разрывает контракт.

Скользящий

ДРЕССИРОВКА

Наблюдая, как вода медленно заливает нижние палубы, Фелиция Монрей мелкими глотками цедила теплый оранжад и думала, что следовало бы поехать поездом, автомобилем, нанять дирижабль, в конце концов. Где угодно больше шансов сбежать, чем посреди открытого моря, и было ошибкой думать, что океанический лайнер догнать сложнее...

Впрочем, нет. Ошибку она совершила раньше - когда решила, что Ремус ей по зубам.

Теперь об этом и помыслить смешно, а тогда...

...Тогда Фелиция решила, что у нее есть шанс.

Нужно было только хорошенько рассчитать, по уму, а уж если чем и могли похвастаться Монреи, то мозгами. Пожалуй, все, кроме основателя рода - того, кто заключил с Ремусом контракт, ну да что поделать, в семье не без урода. Фелиция глупой не была - разве что самоуверенной, но кто к шестнадцати годам успевает научиться осторожности?

А ситуация складывалась идеальная. Полезные знакомства весь год сыпались как из рога изобилия. Мистер Сиддл, такой же невезучий и вечно прозябающий в долгах, как и большинство изобретателей; экзальтированная Лора Чимни, вложившая почти сорок тысяч в конструирование дирижаблей с дюралевой обшивкой; жених Лоры, так удачно проигравший крупную сумму на скачках; скромный клерк страховой компании по имени Томас Найс, мечтающий о карьере скрипача в Национальном оркестре... Когда новым поклонником рано овдовевшей тетушки Грейс оказался сам Эдвард Стерлинг, меценат, покровительствующий Музыкальной академии, Фелиция решила, что это - судьба.

Свести Сиддла и Лору; насладившись отчаяньем жениха, намекнуть ему на возможность провернуть маленькую спасительную авантюру; замолвить перед Стерлингом словечко за Томми Найса, а взамен попросить о небольшой услуге - оформлении крупной страховки на еще не сконструированный "новый дирижабль Чимни-Сиддла"; лично внести в чертежи одну незаметную, но очень опасную поправку...

Конечно, Лора пригласила на испытания свою добрую подругу мисс Монрей. И ничего удивительного в том, мисс Монрей взяла с собой бессменного и верного слугу, доставшегося ей по наследству еще от отца. А когда фотографа внезапно скрутило за четверть часа до испытательного полета, мисс Монрей щедро предложила, спасая положение:

- Пусть Ремус полетит вместо него. Он не боится высоты и умеет фотографировать. Верно?

- Нет ничего, что было бы мне не под силу, - последовал ответ.

О, разумеется, она это знала. Именно поэтому и выбрала дирижабль - с ружьем или ядом было бы проще, но без всякой гарантии.

"Чимни-Сиддл" разорвало примерно на высоте в полторы мили. Фелиция устроила форменную истерику, рыдая на плече у Лоры по безвременно погибшему Ремусу, а потом взяла кэб и уехала на аэровокзал. В сумочке у нее лежал спрятанный между страниц "Толкователя сновидений" билет на пассажирский дирижабль в Старый Свет.

Утро Фелиция встретила в Брестоне. На завтрак в кофейне она попросила тосты с апельсиновым джемом, черный кофе и свежую газету. Не без интереса прочитав о вероятном крахе известной страховой компании, растущих ценах на газолин и благотворительном аукционе в Гран-Лемане, Фелиция углубилась в двухстраничный репортаж о крушении экспериментальной модели дирижабля под Корнуоллом. Репортер в чудовищно преувеличенных красках расписывал клубы дыма, воронку на месте падения и четыре обгоревших до неузнаваемости тела.

Четыре.

Фелиция закрыла газету дрожащими руками и попросила счет.

Ремус должен был оказаться пятым.

- Мсье, - тепло улыбнулась она официанту из-под густой вуали, вручая более чем щедрые чаевые. - Вы не подскажете, когда отходит ближайший поезд?

Мальчишка ничуть не смутился - наверняка подобные вопросы в кофейне у самого вокзала он слышал едва ли не каждый день.

- В девять, потом в половину десятого... А куда вам нужно?

- Куда-нибудь.

- Убегаете от нелюбимого жениха? - нахально подмигнул официант, смекнув, что жаловаться на чересчур вольное поведение странная леди не станет.

- Ах, если бы...

Кофейню Фелиция покидала в неприличной спешке. Желто-карие глаза мальчишки слишком напоминали о Ремусе.

После Брестона и "Континентального экспресса" был шумный портовый Ардо, дешевая парикмахерская и мужской костюм цвета горчицы, фетровая шляпа и сомнительная гостиница на аллее Художников. С ледяным спокойствием Фелиция наутро поинтересовалась у портье, где можно купить небольшой и нетяжелый револьвер. Ей задали всего один вопрос:

- Умеет ли мсье стрелять?

- О, да, - кивнула она. - Мсье умеет.

Револьвер принесли через два часа, и стоил он четверть ее сбережений. В коробке, обернутой шелестящей розовой бумагой, лежала одна лимонная роза с красноватой каемкой по лепесткам - свежая, словно только что срезанная в саду глуповатой, доброй тетушки Грейс, помешанной на редких сортах. У Фелиции хватило выдержки не спрашивать, как и у кого портье достал оружие. Она расплатилась, наняла автомобиль до вокзала, а там купила билеты на три поезда, отходящих почти одновременно, и до последнего бродила от одного к другому, поглядывая по сторонам.

Потом была знойная Рома, ночное кружение по городу, узкие темные улочки, запах мусора и близкой погони. Фелиция потратила четыре пули из двадцати, чтобы отбиться от темпераментных ромейцев не самой благородной профессии, нюхом