новые на полку. Он почти не следит за тем, что делает, слишком занят, пытаясь разглядеть мое платье. — Дженсен вечно жаждет острых ощущений, а вы выглядите как адски привлекательная штучка.

Я сжимаю зубы, борясь с желанием заблевать весь бар. А Гай рычит рядом со мной, прежде чем стукнуть по дереву.

— Эй! Следи за языком. Это моя жена.

О, фу. Меня и в лучшие времена воротило от слов про свадьбу, но сейчас? Когда я краснею, жмурюсь и пытаюсь не сблевать?

— Лучше помолчите, — рычу я своему боссу. А потом обращаюсь к жуткому бармену:

— Вы знаете, что мы делали здесь прошлой ночью? С кем мы были и когда ушли?

Бармен хмурится, глядя на объектив камеры, примостившейся в углу потолка.

— Ну, есть записи с камер видеонаблюдения. Но я не слежу за каждым клиентом. Мы же работаем, понимаете?

— Конечно. — Я облокачиваюсь на барную стойку, кручу свои свежевымытые волосы, стараясь выглядеть «мило», но больше похоже на «отчаянно». Где-то над моей головой Гай фыркает. — Как думаете, мы могли бы посмотреть их? Что-то случилось с нами прошлой ночью. Мы ничего не помним.

Бармен вздыхает, почесывая горло. Выцветшие черные татуировки обвивают костяшки его пальцев.

— Мне нужно закончить здесь. Но если я устрою вас в задней комнате...

— Все будет хорошо. — Пытаюсь одарить его своей самой яркой улыбкой, которую использую, когда Гай злится, что я опоздала на встречу. Бармен моргает в ответ, а мой босс напрягается и прижимается ближе к моему боку. — Я буду очень, очень благодарна за вашу помощь, — вздыхаю я.

Да, так и есть. И, возможно, я бы не чувствовала себя виноватой из-за того, что втягиваю бармена в наши проблемы, если бы он не повел себя так отвратительно.

— Лести много не бывает, да? — пробормотал Гай, когда бармен, перекинув полотенце для посуды через плечо, протискивается из-за барной стойки. — Я думал, что мне удалось избежать рвоты, но, возможно, нет.

— О, потому что вы так хорошо помогаете. — Мы следуем за барменом в тенистые глубины ночного клуба, тихо препираясь, тыльные стороны наших рук соприкасаются, когда мы идем. Я опускаюсь на октаву, чтобы изобразить мистера Колтрейна. — Ворчу-ворчу-ворчу. И бац, это моя ЖЕНА.

Громкое пыхтение.

— Жду не дождусь развода.

— Мне подходит. — Я пихаю его под ребра. — Как стерва рассчитываю на алименты.

Вздох, вырвавшийся у моего босса, заставляет меня улыбнуться. Ситуация дерьмовая, без сомнения, но есть и положительная сторона: Я не придумала бы лучшего способа помучить мистера Колтрейна, даже если бы попыталась.

Мы оба знаем, почему у него такое плохое настроение, и это лишь отчасти похмелье.

Все потому, что я — последняя женщина, на которой он хотел бы жениться во всем мире.

***

— Это должно быть так неловко для вас.

Сидя со скрещенными ногами на потертом коричневом диване, я кручу на пальце свое новообретенное обручальное кольцо, а мой босс примостился рядом со мной, уперев локти в колени. Он не отрываясь смотрит на монитор перед нами, наблюдая за самым скучным в мире шоу, в то время как на экране мы потягиваем минеральную воду и непринужденно болтаем со вчерашним клиентом и его свитой в VIP-зоне клуба.

— Босс. Эй, послушайте. Держу пари, вы это ненавидите.

Он проводит рукой по лицу, все еще глядя на экран.

— Конечно, я ненавижу это. И, конечно, мне стыдно, Эффи. Ради всего святого, прекрати свои насмешки.

Оу. Невесело мучить его, если мой босс не спорит, а только соглашается. Но если это вообще возможно, Гай выглядит хуже с каждой минутой. Он пепельный, под глазами залегли темные тени, а на крепкой челюсти расползается неприятный синяк.

— Похоже, вас кто-то ударил.

Он ворчит.

— И по ощущениям тоже.

— Думаете, вы это заслужили?

Мой босс вздыхает.

— Все признаки указывают на то, что да.

О, Боже. Я не хочу проходить этот квест с грустным, сломленным человеком. Это похоже на худший из возможных путей. Как по мне, мы уже сделали это — мы уже совершили все огромные ошибки, которые только можно совершить. И теперь мы либо сидим и любуемся собственным великолепным идиотизмом, либо тушуемся и делаем себе еще хуже. Какой вариант я выберу, известно.

— Я знаю. — Соскакиваю с дивана, чуть не споткнувшись о собственные ноги, и, спотыкаясь, пересекаю захламленную комнату, чтобы встать у экрана. — Вы всегда ворчите на меня, чтобы я поработала над своими навыками в презентации. Что ж, сейчас самое время попрактиковаться, потому что мне нужно сделать несколько замечаний.

Гай щиплет переносицу, и мне неприятно это признавать, но он выглядит хорошо, даже сейчас. Даже с похмелья, сжимая в руках бутылку воды, как будто это фонтан молодости, его широкие плечи обтягивает рубашка, а темное волосы идеальной длины, чтобы их можно было поправить. Они падают ему на лоб, над нахмуренными бровями.

И я ничего не могу с собой поделать. Я люблю ворчливого Гая. Когда он цедит мое имя, низко и с предупреждением, я вся дрожу. Все, что я хочу сделать, это раздражать его еще сильнее.

— Экспонат А. — Я тыкаю пальцем в Эффи на экране, которая кивает и делает послушные пометки в своем рабочем телефоне. — Образцовый сотрудник. Невинно делает заметки для своего босса-людоеда.

Гай усмехается.

— Экспонат Б. — Мы оба смотрим, как Гай на экране встает и пожимает руку Дженсену, нашему клиенту — бейсджамперу, одетому в ярко-оранжевую тропическую рубашку. Она выглядит особенно кричаще на фоне элегантного черного костюма Гая. — Генеральный директор рекламного агентства пожимает руку известному любителю острых ощущений и вообще ненадежному человеку. И, ага. Да, вот так.

Вчерашний Гай кивает, когда Дженсен подзывает проходящую мимо официантку, чтобы заказать выпивку. И когда поднос с рюмками оказывается на столе между нами, он протягивает одну мне.

Честно говоря, это не так уж странно. Наши деловые встречи часто заканчиваются выпивкой. Реклама — это творческая сфера, и моему боссу нужно казаться крутым и модным, чтобы привлечь лучших клиентов. Я знаю, что он, конечно, большой придурок, но большинство людей так не считают.

И у нас никогда не возникало никаких проблем. Мы всегда остаемся на одну-две минуты, а потом уходим.

— Вот оно. — Гай наклоняется ближе, диван скрипит под его весом. Я тоже смотрю на экран, затаив дыхание, забыв о своей фальшивой презентации.

Мы выпиваем напитки, движения на экране отрывистые и мелкие. А через несколько минут, когда приносят еще один поднос с напитками, мы с Гаем разговариваем вместе в VIP-кабинке. Спорим, наши головы наклонены очень близко друг к другу, так