- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (51) »
должна, ты просто обязана сдать все ценности в комсомольскую ячейку.
Повернувшись к окну, Лизанька долго смотрела на крыльцо.
– Наверное, ты прав, – сказала она, – я должна их сдать.
Глава 2
Почему-то считается, что жители районных городков всегда спят, или, в крайнем случае, дремлют. Даже в наш век сверхвысоких скоростей и сверхновых технологий, особенно в вопросе сколачивания капитала, по-прежнему пишут: «Сонные жители провинциального городка», или: «Здесь царила дремотная атмосфера». А между тем, в городке, о котором мы ведём речь, никакой дремотной атмосферы не царило. Во дворе панельного трёхэтажного дома на пару подъездов, который стоял на зелёном пригорке, точно выросший из-под земли кряжистый гриб, наоборот, все были заняты делом. За исключением, разве что, пожилого Авдеича, который, действительно, малость задремал на лавочке под лучами летнего солнца. А может, и не дремал, а просто щурился под теми же лучами, глядя, как заняты делом другие. Например, как Витька, который был сегодня выходной, ремонтирует свою старенькую машину-«копейку». Улёгшись на доску с подшипниками, Витька закатился под днище машины и чего-то там чинил. Видны были только Витькина серая майка, тёмные джинсы, да белые ноги в синих плетёных шлёпанцах. А может, Авдеич смотрел не на Витьку, а на свою соседку Любку, которая не была выходная, а сидела с ребёнком в декрете и сейчас развешивала во дворе на верёвках бельё. Любка вышла в лёгком летнем халате, и, скорее даже, Авдеич на неё и смотрел, а не на Витьку, или там дремал. С уклона, ведущего от дома к улице, двое сорванцов, один из которых был Любкин старший, катали большую автомобильную шину. Увидев неторопливо бегущую по уклону кошку, они захотели наехать шиной на неё. – Целься! – скомандовал Любкин старший товарищу. – Пускай! Подпрыгивая на кочках, шина покатилась к бегущей кошке, которая, не будь дура, прыгнула в сторону и скрылась в траве. Не очень расстроившись по этому поводу, сорванцы побежали с воплями вниз за шиной. Любка взяла из тазика пелёнку, распрямилась, чтобы её повесить, и от испуга крикнула: – Ай! Потому что из-за другой, уже вывешенной пелёнки, к Любке высунулась голова главного бизнесмена городка – Треснорожева. Эта голова была почти лысая, с мясистым носом и коротко подстриженными остатками седых волос на висках, зато из ушей и самого носа волосы росли как им вздумается. В тот момент, когда голова высунулась, она зло вращала заплывшими глазами. – Где?! – произнесла голова, остановив глаза на Любке. – Кто? – спросила Любка. – Приезжий. Как его… Бонифатий. Сохнущая пелёнка отдёрнулась, и вслед за головой появился остальной бизнесмен Треснорожев, широкотазый и нахрапистый, как бульдозер. На шее бизнесмена висела толстая золотая цепь с крестом, такая же цепь, только без креста, висела на правом запястье. Оправившись от испуга, Любка вернулась к развешиванию белья. – Тот, которого ты коньяком-то поил? – спросила она, встряхнув новую пелёнку. – Ну, поил, поил, – отодвинулся от полетевших брызг Треснорожев. – И который вам фиалки каждый день подносил? – Тьфу, замучил своими фиалками. – А я откуда знаю, где он? – Так он к вам во двор забежал! – Не видела. Достав из кармана две прищепки, Любка прицепила ими пелёнку и взяла другую. А Треснорожев пошёл во двор дальше. Бизнесмен размахивал кулаками, дико вращал глазами, и было ясно, что он ищет приезжего не для того, чтобы снова поить коньком или вместе нюхать фиалки. С другой стороны дома выскочил Треснорожев. В смысле, ещё один Треснорожев, очень похожий на первого, разве что поздоровее – типа бульдозера повышенной мощности – да без золотых цепей. Это был брат Треснорожева, который работал у него. – Ну что? – спросил бизнесмен Треснорожев брата. – Нету, – развёл руками тот. Досадливо тряхнув кулаком в золотой цепи, бизнесмен Треснорожев зашагал к сидящему на лавочке Авдеичу. – Здорово, Авдеич! Авдеич зашевелил щелками глаз, и так и не было понятно, дремал он до этого или просто щурился от солнца. – А-а, Треснорожев, здорово. – Слушай, ты здесь приезжего не видал? – Приезжего? Это которого ты коньяком-то поил? – Ну, поил, поил. Только коньяк пьёт, гад. – И который тебе, как главному бизнесмену, свой дом в Париже продаёт? – Да, этот. Авдеич приоткрыл глаз чуть шире. – Погоди, как, ты говорил, дом-то называется? Лавра, что ли? – Не Лавра, а Лувра, – поправил брат Треснорожев, тоже подошедший к разговору. – А тебя не спрашивают! – прикрикнул бизнесмен. – Так видел или нет? – повторил он вопрос. – Нет, не видал, – закрыл Авдеич глаза. – Куда же он делся? Бизнесмен Треснорожев снова окинул взглядом двор и направился к Витьке, который чинил свою старенькую машину-«копейку». – Здорово, Витька! Витька, голова и полтуловища которого были скрыты под днищем, поднял правую ногу и кивнул ею в знак приветствия. – Тут не пробегал приезжий, Бонифатий? Ну, которого я коньяком поил. Витька отрицательно помахал шлёпанцем. – Куда же он делся? – Нырнул куда-то, – рискнул подать голос брат Треснорожев. – Не упустить бы, – сказал бизнесмен. – А я смотрю… слышь, Витька? Я смотрю, ты всё развалюху свою чинишь? Давно пора новую машину купить. Если что, могу помочь деньгами. Не задаром, конечно. Бизнесмен Треснорожев махнул брату: – Пойдём на чердаке проверим. Братья Треснорожевы развернулись к дому и наткнулись на вышедшего из подъезда Витьку. Витька только что пообедал, поэтому поглаживал живот через майку. Другая рука Витьки была засунута в карман тёмных штанов, спадавших на старые ботинки. – Здорово, Витька! – сказал бизнесмен Треснорожев. – Ты случайно не видел Бонифа… Бизнесмен Треснорожев уставился на Витьку, на его майку, штаны и ботинки, а потом развернулся к тому, кто лежал на Витькиной доске с подшипниками. Который лежал на доске, поехал под машину глубже. – Бонифа-атий, – расплылся в улыбке бизнесмен Треснорожев. – Так ты думал нас, Треснорожевых, обмануть? Вальяжной походкой бизнесмен направился к «копейке». Следом затопал Треснорожев-брат. – А мы тебя, ап! – попытался схватить бизнесмен торчащую из-под машины ногу. Но хозяин ноги резко дёрнул её и скрылся под днищем полностью. – На ту сторону, быстрей! – заорал бизнесмен Треснорожев брату. – Он там вылез! Братья бросились на ту сторону. И просчитались. Тот, который лежал под машиной, быстро выкатился здесь и, схватив доску, кинулся к спуску, ведущему к улице. И пока он бежит,- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (51) »