сафари. В окрестных горах водились лоси, косули, волки, рыси, но главное медведи: гризли и барибалы. Грозные хищники, наводившие ужас на людей прошлого, оказались совершенно беззащитны перед современным человеком с огнестрельным оружием и лицензией, которую продавали любому желающему меньше чем за сто долларов. Джулиан писал письма, обращался к «зеленым», звонил на радио, телевидение, пытаясь достучаться до людей — но всё тщетно. Охота продолжалась, звери умирали, а туристы теряли интерес к его сафари — кому понравится таскаться по лесу несколько часов и так никого и не встретить?

— Если бы эти бараны в правительстве умели считать, то они давно бы запретили охоту. — Джулиан усилием воли расцепил сжавшиеся в кулаки ладони.

Система, костная и полная несправедливости, от которой он сбежал десять лет назад, нашла его даже здесь, в дикой канадской глуши. Прошлой осенью, после того случая, когда он сорвался и попал на скамью подсудимых, Джулиан говорил со многими. Тогда он и узнал, что стоимость лицензии на отстрел медведей даже не покрывает расходы правительства на регулирование охоты, а значит налоги, которые он честно платил со своего ранчо десять долгих лет, идут на то, чтобы кто-то мог убивать животных.

— Знаю, Джул, — Дэвид пару мгновений глядел прямо на него, а потом опустил взгляд, и произнёс: — Я вчера был в баре в поселке и видел кое-кого. Тебе это не понравится, брат, но Винс вернулся.

Пальцы снова сжались в кулаки, а к горлу подкатила волна жгучей ярости.

— Да чтоб его, — прошипел Джулиан и рывком поднялся. Ярость овладевала его телом, и он ощутил давно забытое удушье, сердце колотилось в груди, а перед глазами заплясали черные точки.

Винсент Морро — тот человек, из-за которого он едва не попал в тюрьму, беспринципная сволочь и садист, упивающийся болью и страданием. Ублюдок, убивающий ради удовольствия, а не трофеев. Всю зиму о нём не было слышно, и Джулиан решил, что ему удалось напугать мерзавца, пускай и такой высокой ценой, но видно он ошибся. Сломанный нос и трещина в ребре, за которую Джул заплатил Морро, кругленькую сумму его не остановили.

— Дьявол! Нужно было отделать его покрепче, — он приглушённо зарычал и принялся мерять шагами веранду. — Чертово правительство, Дэв! Если бы сезон охоты не продлили, этот козел остался бы в Ванкувере и носа не сунул в буш. Как же это бесит!

— Если бы ты покалечил его, штрафом бы не отделался, Джул, — Дэвид поднялся, подошёл вплотную и подложил широкую ладонь ему на плечо.

Он него пахло табаком и терпким мужским лосьоном, точно таким же, как в тот вечер, когда он бросился разнимать драку и оттащил его от распластавшегося на полу бара Винсента. Друг был прав, ему не следовало терять контроль, ведь Джулиан покинул цивилизацию именно потому, что хотел избавиться от вспышек гнева и не попасть в неприятности.

— Я сбежал из привычного мира в эту глухомань, надеясь, что здесь не будет грязной политики и худших сторон человеческой природы, но оказывается, где бы ты ни был — от мрака не скрыться, — ярость медленно утихала и Джулиан, как и всегда после приступа, ощутил пустоту.

— Но, ты же сам знаешь: мраком не победить мрак, — отозвался Дэвид. — Не нужно действовать методами Винса, решим всё законно.

— Законно?! — он всплеснул руками. — Да эти законники кому угодно печень выклюют. Сколько уже было писем, прошений, заседаний! И что изменилось?! Правительство снова продлило сезон, а звери уходят всё дальше. Еще восемь лет назад тут было столько медведей, что не нужно было отходить от ранчо и на сто метров, чтобы их повстречать, а сейчас, я вожу туристов до заброшенной дороги в горах, в двух днях пешего пути и мы не всегда находим хотя бы одного гризли. Как сам думаешь, долго я продержусь с таким бизнесом?!

— Никто и не говорил, что будет легко, — Дэвид убрал руку с его плеча. — Но если мы станем и дальше поступать разумно, то победим. Мы добьемся запрета охоты, что бы это нам не стоило! Помнишь, что ты мне сам говорил: «Это станет нашим наследием».

— Это было до того, как я узнал о том пари, — Джул горько усмехнулся, и устало потер виски пальцами. Нужно принять таблетку аспирина, прежде чем идти на реку, иначе боль доконает, и он так ничего и не успеет до вечера. — Зачем он вернулся, Дэв? Неужели хочет закончить начатое? Убить свою сотню?

— Он бы не сказал, даже если бы я спросил напрямую, — Дэвид задумчиво смотрел на реку. — Винс прекрасно понимает: тогда, в баре, я спасал вовсе не его, а тебя.

Некоторое время они молча стояли плечом к плечу, думая каждый о своём. В рощице за домом многоголосым хором надрывались птицы, шумела река, а у реки Курц рыл что-то в земле с остервенением заключённого, жаждущего выкопать тоннель на волю.

— Поможешь мне попилить топляк? — Джулиан повернулся к другу.

— Разумеется, брат, — улыбка осветила лицо Дэвида. Джулиан улыбнулся в ответ и подумал, что в этом сезоне обязательно устроит другу свидание с Рози, нельзя чтобы такой славный парень пропадал без женщины.

***

В следующие пару недель у Джулиана не было времени чтобы размышлять о Винсе — он целиком погрузился в рутину. Обычно в начале сезона он нанимал помощника из местных, одному на ранчо справиться было сложно, но после выплаты всех штрафов за драку приходилось потуже затягивать пояс. К тому моменту, когда приехала первая группа, Джулиан ощущал себя выжатым как лимон, но не мог позволить себе раскисать, потому натянул улыбку и принялся за привычную работу. Группа оказалась крайне неоднородной: жилистый как борзая собака студент-биолог Николас жадный до знаний; две американки Синди и Ирэн, явно отправившиеся в глушь за острыми ощущениями; и угрюмый писатель средних лет, Шон, собирающий материал для новой книги. Все они прибыли на микроавтобусе, который Джулиан нанимал в ближайшем поселке и, как и те кто приезжал до них, с восторгом разглядывали ранчо, деревянные домики, уютно разместившиеся на берегу, восхищались воздухом, простором, видами и фотографировали каждый камушек на речном берегу, словно он был достопримечательностью.

К вечеру, когда Джулиан уже валился с ног от усталости, приехал Дэвид. Джулиан ничего ему не говорил, но друг знал, что без помощника туго и потому сам вызвался устроить вечерний костер с традиционным запечённым зефиром, занял туристов местными историями, которые рассказывал особенно живо и даже любезничал с женщинами, чего за ним никогда не водилось. Наутро был назначен сплав на байдарках — одно из главных развлечений этого места — и Джулиан объявил отбой. Проводив всех гостей по их коттеджам, Джулиан отыскал Дэвида. Тот по-прежнему сидел перед